"Алексей Шепелев. Echo (Поколение y) " - читать интересную книгу автора

уже все). Она открывает дверку шифоньерки, чтобы взять майку и новые
трусики, смотрит на себя в длинное узкое зеркало. Выпячивает задницу,
нагибается, смотрит, дрожит, тянет что есть мочи трусы вверх...
"Хард-способ для девственниц".
Роется в коробочке на шкафу, выбирает самый дорогой и красочный
презерватив (их много - и не понять зачем! - натаскала мама - она теперь
работает еще и в аптечном складе), кладет его за резиночку трусов, берет
также и коротенькие лосины-бриджи и идет в ванную, в уборную надевать их.
Вдруг она прихватывает и маленькую подушку с дивана.

Надо открывать. Она стягивает одежду, закапывает в грязное белье, моет
руки и одновременно молоток, вытирает газетой руки, подтирается ей, собирает
с полу все и заворачивает в нее вместе с презервативом, бежит в кухню
бросить, зарыть все это в мусор, бежит в сортир, отматывает колоссальную
ленту бумаги, вытирает ягодицы и бедра, бросает в унитаз, смывает, бежит,
летит открывать... "Дерьмо" - в голове ее одно слово.
Кто?
Она осмотрела на свои руки - есть (ли) следы.
Дэн, ты?
Открывай, дура - "кто - кто"?!
Это был девятилетний братан Денис.
Что, кончились танцы? Ирина Васильевна не ругала за костюм?
Не-е-ет! - заорал, "как полоумный", Денис, бросая ранец в коридор.
Люлька-писюлька!
Не-э-эт! - заорал Денис еще пуще, отвешивая заодно сестрице пинка. - А
че - рис что ль опять?
Нет, знаешь, котлеты! Мать сказала, чтоб ты пожрал перед школой.
Посрал? Я бзды не беру - мне за державу обидно! А ты берешь!
Он вцеился в подол ее громадного цветастого и истасканного халата, в
котором Ю-ю ходила всегда дома, и попытался дернуть так, чтоб повалить ее;
она пыталась управляться с едой, но он ей мешал, оттаскивая.
Ну, Ден!
Мой папаша был хронический алкаш, но на счастье на него напала блажь! -
опять процитировал братишка. - Телки, телки, ваши целки...
Все матери скажу. Гадость, фу-у...
Ладно, давай - чай; щас, посру...
Вернувшись, он набрал в рот чаю, потом выплюнул его в бокал с надписью
"Ю-Ю". Когда она стала пить, он сказал об этом.
Выпив чай, она пошла в туалет. Он не пускал ее, терзая. А когда
все-таки зашла, слушал, приложившись к двери.
Че пердишь - дристун пробрал?!
Пошел вон, дурак!
Сама - дура!! Иди спи! Свали в туман! Кусай ты за... А! Не выпущу!
Минут десять он издевался над ней, закрыв дверь снаружи и выключив
свет. Она вовремя вспомнила, что надо прибраться внутри.
Позвонили и вошла мать.
Привет.
Привет.
При-вет!
Опять не убралась - я ж тебе сказала специально! Были танцы? (- Да-а!!