"Евгений Фирсович Шерстобитов. Акваланги на дне (Приключенческая повесть) " - читать интересную книгу автора

нашел, что искал. Снял с портрета нарисованные Ромкой очки и положил глаза.
- Я же с ним, мерзавцем, - сказал раздраженно, - вот как с тобой минут
пять говорил. А где другой? Не работали еще?
- После перерыва.
После перерыва они таким же порядком, но с большими мучениями (все-таки
видели меньше) сложили портрет другого человека с пляжа, у которого хорошо
запомнили только волосатые ноги.
- Ноги - это не лицо, - сказал им Максим Витальевич, - лицо уже не
спрячешь, - и посмотрел на часы. Пора по домам. Десятый час... Ну и
поработали мы с вами!

На веранде Ромку ждали прикрытый газетой, давно остывший ужин и гневная
длинная записка матери, смысл которой можно было изложить короче: "Сидеть
дома и вовремя ужинать гораздо лучше, чем на голодный желудок шататься бог
знает где".
Ромка кое-как поел, а на обратной стороне записки написал: "Прочел,
понял, больше не буду".
Они - мать и сын - довольно часто обменивались записками. Дело в том,
что мать Ромки работала на хлебопекарне, и смены у них были совсем-совсем
неудобные. То с шести утра, то, наоборот, заканчивались в шесть утра. А днем
или вечером занят Ромка, тоже дома нет. Так и не видятся целыми днями. А тут
еще отец вторую неделю в море - гоняется на сейнере за дельфинами.
Мать грозится, что вот-вот бросит свою "проклятую" работу и уж тогда-то
возьмет Ромку в "ежовые рукавицы".
Но Ромка-то знал, что это только угроза.
Скрипнула дверь, и на веранду осторожно вышла Оксана; была она все в
том же халатике, в тех же тапочках, так что выглядела совсем-совсем
обыкновенной, даже домашней.
- Сценарий будете читать? - спросила тихо.
Он кивнул.
- Возьмите, - девочка протянула сценарий, - я его брала, готовилась,
мне брат ваш принес, Васек. Хороший он у вас.
Оксана вздохнула, присела на табуретку, взяла с подноса кусочек хлеба и
стала жевать.
Ромка молча пододвинул к ней тарелку с творогом, банку с вареньем.
Все это она спокойно отодвинула и продолжала так же неторопливо жевать
корочку. Ромка налил себе молока. Она жевала.
Он притянул к себе пустую чашку, для нее. Она перехватила чашку,
закрыла ладонью. "Ну и не надо!" - решил он.
- А вы правда командир ЮДП? - спросила вдруг.
- Правда.
- А правда что-то случилось сегодня, да? - продолжала она спрашивать
тихим мягким голосом. - И дядя Володя из города не вернулся, и Саврасов не
прилетел, и пограничники часто ездили, и вас столько времени нет.
- Не знаю, - пожал он плечами.
- Конечно, если тайна... А правда, что это уже граница?
- Правда.
- Интересно... - сказала задумчиво. - Вот у нас в сценарии тоже
происходит такое, что даже страшно... Шпионы... Тревога... - И вдруг
спросила: - А девочек вы в отряд принимаете?