"Джон Шерилл, Элизабет Шерилл. Брат Андрей: Божий контрабандист " - читать интересную книгу автора

первыми в нашей деревне заговорили о войне с немцами, а эта тема была
непопулярной в Витте. Кроме того, они были преданными евангельскими
христианами. Их постоянные "благослови вас Бог" и "по воле Божьей" для такого
крутого секретного агента, как я, звучали не к месту. А потому в моем
восприятии они были врагами.
Помню, однажды я проходил мимо окон их дома как раз тогда, когда миссис
Уэтстра ставила в печку пироги. Прямо у входной двери я увидел новехонькое
оконное стекло, прислоненное к стене. При виде стекла у меня возникла идея.
Теперь-то я смогу посмотреть, как вечно улыбающийся Уэтстра выйдет из себя,
как положено обычному голландцу. Я взял стекло и очень осторожно стал
пробираться через линию фронта в тыл врага. К соломенной крыше дома Уэтстров,
как у всех домов в нашей деревне, была приставлена лестница. Я снял свои
кломпены и полез наверх. Очень тихо я плашмя положил стекло на трубу. Затем
слез с крыши, перешел на другую сторону улицы и спрятался за повозкой торговца
рыбой, чтобы посмотреть, что будет дальше.
Естественно, дым по трубе полез обратно в дом. Он наполнил кухню и густыми
клубами повалил из окон. Миссис Уэтстра с громкими криками прибежала на кухню,
быстро открыла печку и фартуком стала разгонять дым. Мистер Уэтстра выбежал на
улицу и взглянул вверх на трубу. Если я и ожидал обильного потока смачной
голландской прозы, то мне пришлось разочароваться, но, когда он торопливо лез
по лестнице вверх, выражение его лица было совершенно земным, и я записал на
свой счет знаменательную победу над грозным противником.
Еще одним моим любимым врагом был мой старший брат Бен. Как все другие
старшие братья, Бен был непревзойденным мастером меняться. Его угол в нашей
общей спальне на чердаке всегда был забит чудесными вещичками, которые
когда-то принадлежали мне и другим детям. Мы же никогда не могли вспомнить,
что получили от него при обмене. Главным его богатством была розовая
свинья-копилка, которая когда-то принадлежала нашей сестре Мартье. В ней Бен
хранил деньги, заработанные выполнением мелких поручений для бургомистра или
работой в саду мисс Мекле, нашей школьной учительницы. Новости из Германии
поступали все чаще, и в моем воображении Бен был страшно богатым немцем,
производившим военное снаряжение. Однажды, когда он в очередной раз отправился
на заработки, я снял с полки его копилку, засунул в щель нож и опустил хрюшку
спиной вниз. Примерно через пятнадцать минут тайных вылазок против нацистской
охраны в коричневых рубашках, я конфисковал у врага почти целый гульден.
Это было нетрудно. Намного труднее было решить, что делать с добычей.
Гульден равнялся двадцати пяти центам - целое состояние для ребенка из
деревни. Если с такими деньгами я заявлюсь в бакалейную лавку, наверняка
последуют расспросы. Но я придумал, что делать! А что если я скажу, что нашел
деньги? На следующий день в школе я подошел к учительнице, протянул руку и
сказал:
"Посмотрите, что я нашел, мисс Мекле".
Мисс Мекле медленно выдохнула: "Ого! Как много денег!"
"Можно, я оставлю их себе?"
"А ты не знаешь, чьи это деньги?"
Даже под пытками я бы не сказал правды. "Нет, мэм. Я нашел их на улице".
"Тогда их нужно отнести в полицию, Анди. Там скажут, что делать".
Полиция! Об этом я не подумал. В тот же день в страхе и трепете я отнес
деньги к хранителям закона и порядка. Я боялся так, как если бы наш участок
был настоящим гестапо. Мне казалось, что деньги блестят каким-то особым,