"Павел Александрович Шестаков. Остановка (Повесть) " - читать интересную книгу автора

самостоятельности...
И вдруг:
"Ужасно!"
Больше ничего. Даже дата задним числом, без месяца и года: "10-е".
Однако никакой тайны для меня в этой записи, увы, не содержалось. Речь
шла, конечно, о смерти Михаила. Правда, я считал, что его убили
двенадцатого, но и меня память подвести могла, и Сергей в потрясении мог
днем ошибиться.
"Ужасно!" Именно так мы себя тогда и чувствовали... Понятно, почему
Сергей не распространялся о чувствах. Они были сильнее слов...
Снова протокол. Но вот строчка:
"Она согласилась встретиться".
Строчка осталась без комментариев и продолжения. "Она" исчезла
окончательно. Последней страницы в тетрадке не было. Почему-то Сергей ее
вырвал. Причем неровно. Внизу остался клок бумаги. И непонятно, зачем. На
предыдущей он написал:
"Перечитал. Достаточно. Финита ля..."
Ясно, что решил больше дневник не вести. Потому и чистый лист
выдрал?..
В тишину врезался звонок. Благо я поставил телефон у изголовья.
Протянул руку и взял трубку. Оттуда голос Вадима сообщил:
- Это я.
- Слышу.
- Ну и как?
- Как я и предполагал.
Вадим помолчал.
- А вы старались?
- По мере сил.
Я думал, что он положит трубку в своей манере, не прощаясь, но
ошибся.
- Понятно. Сил у вас не хватило. Ничего. У меня хватит.
- Неужели собираетесь продолжать?
- Раз начал...
- Поверьте, это бесполезно. Я знаю.
- Ничего вы не знаете. Я еще с козырей не ходил.
- Что это значит?
- Вундерваффе - секретное оружие.
- Не поясните?
- Зачем вам? Вас ждет солнечный юг.
Я и сам бы не прочь уже поспешить, как говорится, к месту назначения,
но возникла от его слов тревога за Полину Антоновну. Что он еще задумал?
- Надеюсь, вы понимаете, что домогательства...
- Что это еще за слово? Она нас пустит - и точка.
Разговор приобретал тупиковый характер, но повесить трубку, махнуть
рукой, оставить Полину Антоновну один на один с этим человком я уже не
мог.
- Я пробуду здесь еще несколько дней.
- Очень приятно.
- Я хотел бы повидать вас.
Он хохотнул.