"Иван Шевцов. На краю света (Повесть) " - читать интересную книгу автора

и окреп и сделался каким-то другим, совсем не похожим на того юношу,
которого я повстречал пять лет назад.
Меня и Марата называют друзьями. Я иногда спрашивал себя: так ли это на
самом деле?
В Марате есть что-то подкупающее, но оно не совсем определенное,
какое-то расплывчатое, туманное, именно "что-то". В нем много пыла,
самоуверенности, решительности, но иной раз кажется, что все это в нем
случайное, занесенное на короткое время. На людей он смотрит словно бы с
недоверием К моему другу Валерке Панкову он относится снисходительно. Со
мной держит себя "на равной ноге", вроде побаивается меня, как это ни
странно звучит. Валерка говорит, это оттого, что я ему нужен, что без меня
он бы пропал. Я так не думаю: Марат не из тех людей, которые боятся
пропасть. Я иногда вместе с ним занимался, помогал ему. Особенно в последний
год. Ходили слухи, что из-за плохой дисциплины выпустят его младшим
лейтенантом. Приезжал его отец, о чем-то разговаривал с начальником училища,
с председателем государственной комиссии. Все обошлось для Марата
благополучно. Многие находят его способным парнем, в характере которого
соединились зазнайство и легкомыслие.
1 800 дней! Но удивительное дело - ярче всего мне запомнился самый
первый из них - мое первое свидание с морем и те добрые, славные люди,
которые тогда показали мне его: Дмитрий Федорович Пряхин и его дочь Ирина. К
ним у меня сохранились чувства признательности и любви. И хотя с тех пор я
не был у них на даче никогда, этот уголок часто стоит у меня перед глазами.
Дмитрий Федорович недолго был в училище: его перевели куда-то на север
командиром военно-морской базы. Об Ире я вспоминал все эти годы, хотя
встречались мы раз пять, не больше. Теперь она невеста Марата, и мне
остается лишь дружески позавидовать ему.
Запомнилось и еще одно: как-то раз, уже не помню, за какие грехи, Марат
был лишен увольнения в город. В воскресенье за завтраком он мне сказал как
бы между прочим:
- Послушай, старик, у меня к тебе просьба.
- Пожалуйста, молодой человек, я готов выслушать вас, - дурашливо
отозвался я, потому что меня всегда раздражало это идиотское обращение
"старик". В нем было какое-то мальчишеское позерство.
- Нет, в самом деле, Андрей, я вполне серьезно, - продолжал Марат, не
обращая внимания на мой тон.
- Так бы и сказал. Пожалуйста, выкладывай.
- Видишь ли, обстоятельства сегодня сложились не в мою пользу, - начал
он наигранно, беспечно и витиевато. - знаешь, что я сижу на мели. А меня тем
не менее на берегу, у Медного всадника, будет ждать Ирина. Она, конечно,
ничего не подозревает о моем "безвыходном" положении. Ты подойдешь к ней и
все объяснишь.
- Сообщить ей, что тебя посадили на мель?
- Конечно, нет. Об этом у нее и мысли не должно быть. Ты скажешь ей,
что я получил особое задание, ну и тэ дэ. Короче говоря, скажи, что я
нахожусь за пределами Питера, а когда вернусь, дам ей знать. А чтоб она не
скучала, разрешаю тебе занять ее своим присутствием. - Но немного погодя
передумал: - Впрочем, лучше не надо - пусть поскучает. Иногда это полезно.
- Что не надо? Встречаться с ней? - переспросил я в шутку.
- Встречаться обязательно, но ненадолго, - серьезно ответил Марат.