"Сергей Шхиян. Царская пленница ("Бригадир державы" #4) " - читать интересную книгу автора

оружием продержаться было можно.
- А ты, Хасбулат, как я погляжу тоже не простого звания, - удивленно
сказала Марья Ивановна, рассматривая мой арсенал. - Пистолет аглицкий, сабля
турецкая.
- Индийская, - машинально поправил я, думая, чем еще можно задержать
нападающих. - У брата много людей?
- Сам-друг шестеро, - ответила она.
- Тогда давай придвинем к дверям стол, чтобы, если ее выломают, не
сразу сюда ворвались.
Марья Ивановна кивнула и помогла подтащить стол к дверям. После
перенесенного ранения и высокой температуры я был совсем слаб и не справился
бы без ее помощи. Когда приготовления были кончены, мы сели: я на кровать,
женщина на стул.
- Как же получилось, что бригадирский сын сделался разбойником? -
спросил я.
- Обычное дело, - ответила она, - как батюшка, а вслед за ним матушка
преставились, начал играть Поликарп в карты и кости и все имение наше
просадил, даже мое приданое. Он вообще-то не злой, только играет неудачливо.
Сначала все свои деньги проиграл, потом казенные, попал под суд. В каторгу
его не послали, но от службы уволили. Вот братец и придумал постоялый двор
держать...
Дальше было ясно и без объяснений, однако она продолжила говорить о
наболевшем:
- Набрал себе помощников, один другого хуже. Когда сюда попадаются
бедолаги, вроде тебя, без роду и племени, или купцы с товаром и деньгами,
они и губят души. Последнее время даже коробейниками не брезгуют...
- Понятно, - сказал я, думая, что предпринять дальше: не сидеть же нам
без еды и воды в долгой осаде, ожидая неизвестно чего. - Ночью в окно
вылезем, здесь невысоко, - сказал я Марье Ивановне.
- Он, Поликарп, умный, сторожей на ночь поставит. Да и куда мне от него
деваться? Одна с голоду помру. Видно, отжила свое, пора и честь знать.
- Ну, это глупости, что-нибудь придумаем, я помогу тебе устроиться.
Тебе сколько лет?
- Старая уже, скоро третий десяток разменяю, - грустно сказала Марья
Ивановна. - Осенью двадцать восемь исполнится.
- Так ты моложе меня, - сказал я, забыв о своей юной внешности. - Мне
уже тридцать.
- Как так тридцать? - поразилась Марья Ивановна. - Ты по виду совсем
несмышленыш, я думала, тебе и половины от тридцати нет!
- Это у нас в Хасбулатии климат такой, все моложе выглядим, чем есть на
самом деле.
- Так что же я, выходит, со взрослым мужем спала! - совершенно
неожиданно воскликнула она и залилась краской стыда.
- Так ведь ничего же не было! - успокоил я.
- Это на мне грех! Я думала младенца спасаю! - взволнованно заговорила
Марья Ивановна. - Так вот за что меня дева Мария карает!
- Глупости, - оборвал я совершенно неуместные в такой обстановке
сетования. - За такие грехи не карают, а награждают. Считай, что ты сегодня
ночью спасла невинную душу.
- Какая же у тебя душа, коли ты в Христа не веруешь!