"Сергей Шхиян. Царская пленница ("Бригадир державы" #4) " - читать интересную книгу автора

спутница.
Поняв, что я хочу, хозяин просиял и принялся навязывать мне целую гору
платьев. Однако я быстро его укоротил и потребовал одно скромное платье,
летний салоп и головной платок. Марья Ивановна удивленно смотрела, как я
прикидываю на себя приобретаемую одежду.
- У тебя, Хасбулат, никак есть сестра? - спросила она при первой
возможности, когда мы остались одни.
- Это я для себя, - объяснил я, - переоденусь женщиной, и нас никто не
найдет.
- Право! А тебе не зазорно род менять?
- Чего же в этом зазорного?
- Не знаю, только мне сомнительно...
Когда торги, наконец, закончились, хозяин магазина спросил, куда нам
прислать покупки. Пришлось соврать, что мы только сегодня приехали и еще не
устроились с жильем. Дошлый немец тут же предложил свои рекомендации в "один
зер гут пансион", который содержит его земляк-баварец. Мы согласились
воспользоваться его протекцией, и расчувствовавшийся владелец магазина
пригласил нас отужинать. Это было более чем кстати. Искать ресторацию в
такое позднее время было проблематично. Павел Петрович, император и
самодержец, для здоровья нации ввел суровый распорядок дня - после десяти
часов вечера всем его подданным полагалось ложиться спать.
Оттянувшись с голодухи на жирной свиной колбасе с тушеной капустой, мы
распрощались с симпатичной парой предпринимателей. Один из служащих магазина
добыл нам крытый экипаж, и мы поехали в меблированные комнаты. Несмотря на
пять тысяч фонарей освещавших Санкт-Петербург в 1799 году, улицы были темны
и пустынны. Наши номера находились недалеко, на 4-ой линии того же
Васильевского острова. Основные застройки линий острова пришлись на
царствование Александра I, пока же домов здесь было немного, и они не
теснили друг друга в привычной городской сутолоке.
Наемная карета подвезла нас к пансиону херра Липпгарта около девяти
часов вечера. До комендантского часа времени оставалось немного, и кучер
спешил. Мы выгрузились и остались стоять на улице против входа в номера.
Марья Ивановна, утомленная побегом, событиями дня, долгим шопингом и
непривычной насыщенностью жизни, находилась в заторможенном состоянии и
могла только послушно подчиняться. Оставив ее сторожить вещи, я громко
постучал во входную дверь. Через минуту она открылась, и из дома выглянул
немчик с круглым лицом и обширной лысиной. Я объяснил ему, чего хочу, и
передал записку от владельца магазина.
- О! - вскричал он, - вы есть друзья дорогого херра Шульца! Прошу
проходить в этот дом, я буду представлять вас фрау Липпгарт!
С воцарением Павла Петровича и началом его реформ, количество жителей в
столице заметно уменьшилось - русским людям не очень нравилось ходить строем
и испытывать непонятные ограничения; соответственно упали цены и спрос на
жилье, владельцы недвижимости терпели убытки, и потому каждый новый жилец
был в радость.
Любезный и подчеркнуто предупредительный немец ввел нас в чистенькую
прихожую. Потом он куда-то убежал и вернулся с хозяйкой пансиона. После
прочтения записки от Шульца, она приняла нас, как самых дорогих гостей. Нам
отвели вполне пристойные комнаты, и мы сразу легли спать.
Утром я разработал примерный план действий. Первым делом мне нужно было