"Сергей Шхиян. Время бесов ("Бригадир державы" #6) " - читать интересную книгу автора

получалось, что они действовали без законного мандата и сами могут попасть
под строгий и быстрый пролетарский суд. Чем это обычно кончалось, они знали
и сами К тому же, вокруг нас собралось уже человек двадцать коммунаров, да и
пулемет "Максим" в конце улицы заставлял реальнее взглянуть на свое
положение.
- Верно мыслишь, товарищ, - похвалил я небритого. - Что у нас самих нет
классового чутья? Создадим Ревтрибунал и осудим его по всей по революционной
строгости.
- Оно-то, конечно, все так, и насчет чутья, и вообще, да как бы чего не
вышло!
- А чего может выйти? Пусть фальшивую контру судят его же товарищи,
которых он обманом вовлек в контрреволюционную организацию. Но если они
проявят пролетарскую сознательность и революционную непримиримость, - сказал
я громко, так, чтобы слышали все продотрядовцы, - то отпустим их
подобру-поздорову, а если они такие же контрики, как этот, - я кивнул на
командира, - то и им мало не покажется!
Мысль небритому так понравилась, что он тут же за нее уцепился.
- Слышали? - спросил он обступивших нас продотрядовцев и коммунаров. -
Товарищ дело говорит!
- Мы, чего, мы согласные, - чеша затылок, сказал один из
продотрядовских уголовников. - По строгости, так по строгости. Нам Ленька ни
сват, ни брат, раз надо, так и засудить можем.
- Правильно говорит Семен, - поддержал его малорослый в кожаной куртке,
тот, что первым ввалился в избу Ивана Лукича. - Мы люди маленькие, нам
приказали, мы и делали. А Ленька Порогов нам никто Я сам про него подозрение
имел, что он скрытая контра и буржуйская сволочь!
- Ну, тогда милости прошу в наш Всемирный дворец борьбы за культуру, -
сказал коммунар, указывая на церковь. - А этого гада несите туда же, только
осторожнее, чтобы чего-нибудь не повредить.
Бесчувственного командира подняли на руки и понесли в церковь. Следом
повалили зрители. Мы с небритым пошли последними.
- Хочу тебя спросить, товарищ, - заговорил он, когда нас никто не
слышал, - ты, я смотрю, сильно в политграмоте подкованный, к тому же в одном
исподнем. Ты сам-то теми штанами не интересуешься?
- Нет, товарищ, но мне хочется вернуть свои штаны.
- А что ты думаешь про кожанку?
- Мне кажется, тебе она больше подойдет. Ты в коммуне какую должность
занимаешь?
- У нас должостев нет, чай, не при царский прижим, мы все между собой
равные. Другое дело, что мне товарищи больше других доверяют, вот я и
советую им, что делать, когда в том есть нужда.
Разговаривая, мы вошли в церковь. Бывший храм, превратившись во
Всемирный дворец борьбы за культуру, утратил многие свои характерные черты
культового характера, вроде царских ворот и икон. Из прежних атрибутов в нем
осталось только то, что коммунарам лень было оторвать или загадить.
Посредине замусоренного зала, на месте алтаря, стоял грубо сколоченный стол,
покрытый красным кумачом.
- Прости меня, товарищ, за партийную прямоту, но я до сих пор не знаю
твоего имени, - сказал небритый.
- Называй меня просто, товарищ Алексей.