"Дмитрий Шидловский. Противостояние ("Враги" #2) " - читать интересную книгу автора

будет. К концу марта, в крайнем случае в апреле Советы войдут в Петербург.
Что дальше? Несложно догадаться. Оккупация всей страны. Потом Сталин
посадит свое правительство и начнет насильственную советизацию. Страна
станет социалистической, будет членом СЭВ и Варшавского договора года до
восемьдесят девятого. Потом какая-нибудь бархатная революция. Наверняка
бархатная. Слишком уж европейские, цивилизованные отношения сформировались
в Северороссии, чтобы допустить румынский вариант <Герой имеет в виду
события в Румынии в 1989 году, когда в ходе вооруженного и небескровного
восстания был свергнут режим диктатора-коммуниста Чаушеску. Под "бархатной
революцией" имеется в виду падение социалистического режима в Чехии в том
же году.>. Но все равно за это время страна успеет отстать экономически и
технически. Пустится вдогонку, само собой. Но двадцать первый век будет
вынуждена встречать на задворках мировой экономики и политики, униженно
прося принять ее в ЕС и НАТО. Жаль. Я-то надеялся, что хоть небольшую
территорию вырвал из лап коммунизма, а оказалось, лишь отсрочил неизбежное.
Да отсрочил ли? Я один из тех, кто служил идее великой Северороссии и
оказался во локоть в крови. Без меня было бы все то же, что и со мной. Меня
просто использовали. Кстати, интересно, а почему Оладьин меня приблизил?
Ведь все, что было существенно для дальнейших событий, из того, что я знал,
я рассказал ему еще в сентябре семнадцатого. А он записывал, записывал,
записывал. Другой убрал бы меня как ненужного свидетеля, а этот оставил,
вывел на большие посты. Желающих постоять при правителе было много. Почему
я? Может, потому, что я тогда, не моргнув глазом, расстреливал любого, кто
стоял на моем, то есть его, пути? Ему понравилась такая решительность.
Правители любят решительных подданных. Если подчинить их своей воле, ими
можно, как тараном, пробивать любые стены. Он взял меня к себе на службу, и
я с револьвером и винтовкой проложил ему дорогу к власти. А когда я утратил
способность резать направо и налево без рассуждений, сразу отдалился от
двора. Вот повод для размышлений о роли человека в истории.
Теперь о роли истории в судьбе человека. Что ждет меня? Еще проще
ответить. Уже в сорок пятом начнется дикое противостояние Востока и Запада,
которое перейдет в холодную войну в сорок шестом. Мне, естественно,
предложат сотрудничество западные спецслужбы. Что же, по крайней мере
обеспечу семью и свою старость. Поселюсь в Англии. Нравится мне эта страна.
Хотя Эстония лучше. Но что уж тут поделать. В Эстонии сейчас североросские
войска, потом придут красные, и здравствуй, Эстонская ССР. Значит, Англия.
До Перестройки, наверное, не доживу. Впрочем, зачем? И так скучно жить,
когда знаешь что будет".
Он критически осмотрел дорожку, прислонил лопату к забору и направился
к дому. Войдя в гостиную, обнаружил, что пан Лисовский уже встал и
увлеченно рассматривает коллекцию керамики, заботливо собираемую Екатериной
с самого приезда в Швецию.
- Здравствуйте, Ян, - произнес Алексей по-английски. - Как спали?
- Превосходно. - Лисовский с удовольствием потянулся. - Вы себе не
представляете, Алексей, как хорошо спится после того, как вырвешься из
этого ада.
Лисовский - полковник Войска польского, после поражения страны ушедший
в подполье, руководил разведывательной и террористической деятельностью
одного из подразделений Армии Крайовой в Кракове, пока на его след не вышло
гестапо. И не миновать бы полковнику ареста, пыток и расстрела, если бы не