"Дмитрий Шидловский. Пророк " - читать интересную книгу автора

нейтральной публикации: "Небесный предел" либо яростно ругают, либо
расхваливают на все лады. Я уже успел выяснить, что это и исчадье ада,
чуждое духу православия, и тоталитарная секта, и школа аутотренинга и
релаксации, и великое учение, объясняющее все события в этом мире. По
фотографиям и видеороликам тоже ничего особенного не могу сказать. Обычный
китаец средних лет. Похоже, не страдает никакими серьезными заболеваниями.
Двигается плавно. Полагаю, серьезно занимался тайчи. Вот, собственно, и все.
А что у вас есть для меня?
- Материалов море, ваша светлость, но, если после ознакомления с ними
вы сможете сформировать окончательное мнение... я сниму перед вами шляпу.
- Что же, - улыбнулся я, - давайте начнем с биографии основателя.
- Извольте, - Мамин ловким движением извлек из папки листок бумаги. -
Ди Гоюн. Родился четырнадцатого августа тысяча девятьсот пятьдесят третьего
года в Нанкине, в семье мелкого торговца. Окончил среднюю школу и Пекинский
университет по специальности "теоретическая физика".
- Ого, однокашники, - вставил я. - Только я учился на юридическом.
- С семьдесят восьмого года работал в одном из научно-исследовательских
институтов, - продолжил полковник, - откуда уволился в восемьдесят шестом. В
этом же году открыл свою школу ушу. Этим боевым искусством он начал
заниматься в шестьдесят пятом году под руководством мастера Ма Ханьцина...
- Что?! - я чуть не вскочил от изумления. - Ма Ханьцин из Пекина?
- Так точно, - полковник внимательно посмотрел на меня. - Не знал, что
вы занимались у Ма.
- Я не люблю об этом широко распространяться, - я несколько смутился,
что выдал свои чувства постороннему. - В конце концов, я достаточно
известный человек, и мне бы не хотелось, чтобы имя учителя трепали в связи с
теми или иными моими поступками.
- Возможно, по тем же причинам об этом предпочитает молчать и Гоюн. С
Ма он расстался в семьдесят восьмом году. В восемьдесят девятом объявил о
создании философской школы "Небесного предела". Учение быстро набрало
популярность. Надо отметить, что Гоюн очень удачно использовал средства
массовой информации: оружие, которое в Поднебесной империи не привыкли
применять для популяризации философских течений. Число его последователей за
год достигло полумиллиона. Это вызывало беспокойство императорских властей.
- Что именно обеспокоило власти? Он критиковал государство?
- Никогда, - покачал головой полковник. - В то время его учение
ограничивалось только вопросами духовного самосовершенствования, практиковал
дыхательные упражнения и медитацию.
- Продолжайте, - кивнул я.
- В конце девяностого года Ди Гоюн, под давлением китайских властей,
переезжает в Калифорнию.
- Простите, я читал, что он поехал туда сам, - уточнил я.
- Он уехал туда под страхом смерти на родине, - твердо сказал Мамин. -
Министр внутренних дел пригласил его на обед и велел подать к столу
пельмени. В Китае такие намеки понимают быстро.
Я удивленно вскинул бровь. О том, что в Китае пельменями потчуют в знак
прощания и пожелания счастливого пути, я знал, но мне было неясно другое.
- Он был уже настолько влиятелен, что его удостоил аудиенции сам
министр? - спросил я. - Странно, я совсем не помню каких-либо упоминаний об
этой секте, а я ведь жил в Поднебесной как раз в то время.