"Вячеслав Шишков. Алые сугробы (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

хоть на вторые сутки дойти до снегового перевала. Сегодня путникам
придется пересекать топкое болото, отделявшее их от грани лесных трущоб, и
сегодня же последний сухарь будет съеден.
Степан угрюм и молчалив, Афоня радостен.
- Ты не беспокойся. Вот помяни мое слово: как в лес вступим, живность
найдем - рябков либо зайчишек...
- Мерблюда на сосне, - буркнул Степан и почувствовал, что желудок его
пуст.
Шли каменистым болотом целый день. Ноги вихлялись на кочках и
проваливались по колено в воду. Сапоги текли, промокшие ноги зябли. Болото
местами покрыто вереском, баданом, клюквой и брусникой: для куропаток -
рай. Степан держал ружье наготове, но - странное дело - кругом мертво.
Тропа то пропадала, то оборачивалась снова, были видны следы
лошадиных ног, путники двигались уверенно. К вечеру тропа исчезла. Искали,
искали - не нашли. Решили ночевать на сухом взлобке: что скажет утро.
Разделили остатки сухарей, пустые мешки разорвали на онучи. Афоня целую
шапку прошлогодней клюквы набрал:
- Птица век ягодой кормится.
- А ты птица, что ль? - возразил Степан. - Сдохнешь... - Голос звучал
печально, как ни старался бодриться Степан.
- А ты верь, ты верь! - выкрикнул Афоня, ударяя себя сухим кулаком в
грудь; голубые глаза его вспыхивали, и белая бороденка, хохолком,
тряслась. - Тогда, Степанушка, все будет хорошо.
Степан поднял на Афоню тяжелый взгляд, собираясь ударить друга
злобным словом, но чувство нежности, поднимавшейся от самого сердца,
останавливало его. Он только вздыхал, дивясь беспечности товарища.
Утром моросил дождь, и белки задернулись тучей, голодные путники
вновь принялись отыскивать тропу. Все выползали, вынюхивали - нет.
Степан сел верхом и взад-вперед ездил по опушке леса - нет. Поиски
длились очень долго, неудача злила Степана, плевки и ругань летели из его
уст.
Весь мокрый, от неудачи позеленевший, Степан подъехал к Афоне. Тот
приподнято сказал ему:
- Идем! Я знаю. Идем скорей.
Тайга разинула колючую пасть и поглотила их. И в яркий-то день в
тайге живет сумрак, теперь же все небо в тучах: путники подвигались
наугад, вслепую. Степан то и дело припадал к земле, шарил мох, пушистый и
мокрый, - не было никаких следов.
Прошел вечер, прошла ночь.
Кружили еще целый следующий день тайгой и закружились окончательно:
снеговые хребты пропали. Дождь все моросил.
- Надо солнца ждать. А то... - не докончил Степан и, отвернувшись,
засопел.
Сделали шалаш из хвои. Лежали рядом с закрытыми глазами. Не спалось.
Думали каждый о своем. Глухая ночь.
- Ты спишь? - спросил Афоня.
- Нет.
- Я все думаю. Деды-прадеды эту землю-то праведную спокон веку,
сказывают, искали - не нашли. Вот уж, кажись, тут и есть, уж звоны слышны
колокольные. Только бы выйти - ан нет, лукавый сомустил: грех вышел,