"Вячеслав Шишков. Отец Макарий (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

от его дыхания гудела.
Был предрассветный час. В мглистом небе звезда стояла. Проснувшийся
на березе ворон каркнул, взмахнул крылом, и, как лебяжий пух, посыпался с
ветвей куржак.
Рыжий верзила, страшный, оборванный, сутулый, емко шагал рядом со
священником, поскрипывая снегом. Фигура отца Макария стала жалкой,
пришибленной.
Оба заперлись в комнату. О чем там говорили - неизвестно. Анисья
Иннокентьевна слышала лишь сиплый, озлобленный кашель бродяги.
Три дня, три ночи прожил верзила в доме священника. Он сидел под
замком, в каморке, жрал водку, орал песни, скверно ругался. Отец Макарий
был мрачен, удручен.
В третьей ночи, когда Анисья Иннокентьевна крепко почивала, отец
Макарий звякал ключами, вынимал из сундука накопленные деньги, долго
считал их, пересчитывал. Утром верзила скрылся.
- Кто это был? - спросила Анисья Иннокентьевна.
- А это... это брат наш во Христе... Нищий, к примеру.
Отец Макарий повеселел, но ненадолго: ровно через две недели верзила
ночью постучал в окно.
- Не рад гостю? - прохрипел он, обнажая широкие гнилые зубы.
- Нет, отчего же... рад, - по-злому сказал священник, и желчь
заклубилась в нем.
И опять шептались тайно. Жил верзила целую неделю, теперь уже на
свободе, в светлой комнате. Священник же свою с супругою спальню крепко
запирал и в головы клал остро отточенный топор.
За эту неделю священник пожелтел, как тыква в сентябре.
Однажды ночью... Впрочем, и на этот раз все обошлось мирно: бродяга
ушел. Отец Макарий отдал бродяге последние деньги, часы, серебряные ложки,
шубу, самовар. Верзила скалил свои лошадиные зубы, что-то бормотал,
плевался и, кривоплече сугорбясь, вышел вон. Сказывали потом, как он нанял
лошаденку и уехал.


III

А время подвигалось. Подули теплые ветра. Тайга шумела по-особому,
шелковым шелестящим шумом. Зима снимала с земли горностаевый полысевший
мех. И вот журчат ручьи, чернеют пашни, тайга оглашается весенним ревом
сохатого, дробным стуком дятла, посвистом печальной иволги.
На страстной, в четверг, после стояния, в поповский дом вновь
припожаловал бродяга. Лицо его горело пьяным огнем, нос разбит, глаза
разбойничьи. Как разбойник, вломился он в дверь, крикнул: "Деньги,
сволочь!" - и, бросившись на отца Макария, стал его душить. Анисья
Иннокентьевна с визгом - на улицу к соседям.
Священник отшвырнул пьяницу, схватился за топор. В руке верзилы
сверкнул длинный нож. Вооруженные враги яростно стояли лицом к лицу, как
змеи на хвостах. Крутя ножом и наступая, верзила скрежетал:
- Убью!.. Деньги!!
- Нету денег, кровопивец!.. Все отдал тебе, мучитель мой!..
Верзила с рычаньем прыгнул на врага. Священник увернулся. Нож