"Вячеслав Шишков. Смерть Тарелкина" - читать интересную книгу автора

- Ради бога... Вот!..
Но его протянутую руку вдруг схватила за решеткой для дружеского
пожатия неизвестная рука, и знакомый голос произнес:
- А, Петр Иваныч!.. Здравствуйте, милый человек.
И обе головы, одна перепуганно, другая любопытно,
так порывисто нырнули друг другу навстречу, что в самом оконце сильно
стукнулись лбами и едва не поцеловались.
Петр Иваныч в страхе отпрянул, как от вставшей перед ним змеи, выдернул
руку, волосы на его голове зашевелились, и, словно в тяжком сне, он прирос к
месту.


Из оконца высунулась широколобая лысая голова с черными височками и не
то подозрительно, не то приветливо осклабилась в самые очки усопшего.
- Однако что же это такое? Вы, должно быть, хворали, вас нельзя узнать,
Петр Иваныч! А?
- Вы ошибаетесь... Я совсем не Петр Иваныч... Петр Иваныч Тарелкин
помер... Вы ошибаетесь. Я - Антон Огурцов - дядя.
Но голова, очевидно, не слыхала. Она на мгновение поджала бритые сухие
губы и вновь растеклась в улыбке, на этот раз определенно ядовитой.
Петр Иваныч словно окунулся в ледяную воду.
- Позвольте мне обратно ордер,- забормотал он. - Тут ошибка... Ради
бога, ордер...
- Ордер? Он регистрируется... Сейчас, сейчас... Кто ж у вас умер, Петр
Иваныч? Уж не супруга ли?
Голова унырнула за решетку и близоруко стала водить по ордеру острым
носом. Вдруг рот головы вытянулся ижицей, брови заскакали по лбу вниз и
вверх, уши и черные зачесы на височках задвигались.
- Гм!.. - зловеще сказала голова, щелкнула кистью руки по ордеру и, как
торпеда, выбросилась в оконце. - Гражданин Тарелкин!..
Но на том месте, где стоял Петр Иваныч, была совершеннейшая пустота.
Вечер. Покойник с собственной вдовой, только что вернувшейся из
деревни, пили морковный чай. На покойнике лица нет, руки его тряслись. Не
переставая, он курил махру.
- Чует мое сердце, что облава нагрянет, арестуют, - говорил он. - И
откуда этот бритый дьявол взялся? Ведь он же в отъезде был. Бывший кабатчик,
в коммунисты записался, перевертень, черт. Такие самые злобные. Боюсь я... И
надо ж было так влопаться... Тьфу!
- Придется, Петенька, завтра же в деревню тебе бежать... Ох, хоть бы
ноченьку-то переночевать благополучно!
- Я так полагаю, надо обриться мне...
Вдруг раздался стук в дверь.
Оба вздрогнули и открыли рты. Занавески на окнах спущены, горела
лампа.
- Скорей в подполье!.. Пропал я, пропал... - зашипел покойник. Сердце
его стучало, и громко стучали в дверь.

Мигом спустились в подполье; Петр Иваныч залез в мешок и сел в угол,
- Заслони меня чем-нибудь... Вот ящиком... Вот еще мешком с углями...
Вдова вылезла, закрыла люк и, придав лицу скорбное выражение, вся