"Лариса Шкатула. Пани колдунья " - читать интересную книгу автора

Николай...
- И маменька, - тихо уточнила Лиза.
- Опять?! - вскричал князь, до того спокойно обнимавший дочь за плечи;
он быстро пошел к двери, но потом опомнился и остановился. Горестно
предложил:
- Начни-ка еще и ты меня душегубцем изображать...
- Папенька!
Астахов расстроенно присел на банкетку у двери.
- Поневоле вспомнишь народную мудрость: за свой труд попал в хомут!..
Кому расскажи - не поверят! Девятнадцатый век на дворе, а я будто язычник
какой, что от христиан в пустоши скрывается. Сидит в норе и боится нос
наружу высунуть, ведь гонители по следам идут, и он уже слышит зловонное
дыхание псов, коих они на привязи ведут, чтобы нечестивца затравить... Эк
ты на меня подействовала! Разошелся, почище иного романиста...
Князь с досадою стукнул себя по коленке.
- Вишь, как заговорил!.. Оправдываться стал, а сие указует на то, что
виноват... А и виноват! Кому доверился? Женщине, у коей волос долог, да ум
короток... Смешно сказать, в ногах у меня валялась: отпусти, родимый,
пожалей!.. У мужа просилась к полюбовнику уйти! Другой бы тут же, на месте,
и убил неверную!.. Вот и доныне: рассуждаю перед тобой, а у самого в груди
все горит...
- Папенька, - испуганно проговорила Лиза, - но ты мне никогда о том не
сказывал. Только пояснил, что осерчал на матушку да отправил ее с глаз
долой...
- Ну да, а ты хотела бы, чтобы я перед тобой, сопливкой, твою же
родную мать позорил?
- Но ежели она сама...
- Сама... Тетка Софи оказалась права: наследственность у твоей матушки
тяжелая... Три дочери было у ее матери, и все трое плохо кончили: одну муж
с любовником застал и убил в припадке ревности. Другая с турецким торговцем
сбежала. Он ею попользовался, да в гарем продал. Какому-то собрату-купцу...
А той, о ком мы с тобой говорим, итальянский певец полюбился. Без
гроша в кармане... Матушка-то твоя тоже романы обожала. Мнилось, и в жизни
так же - с милым рай в шалаше... Денег я ей, понятно, не дал.
Согласись, это было бы уже чересчур...
- Боже мой, - прошептала Лиза, - как же ты столько лет.., жил один,
терпел напраслину...
- Единственно, перед кем я виноватым себя чувствую, так это перед
Вергилием... Иванычем. Заставил его лжесвидетельствовать. На живую
свидетельство о смерти сочинять. Я ему такие деньги предлагал! Ни копейки
не взял. Сам же он, кстати, и придумал закрытый гроб похоронить. Любопытным
объяснял что-то по своему, по-научному...
- А нельзя было просто так отпустить ее, да и все?
- Нельзя. Мне надо было о подрастающей дочери думать. Живой-то она
могла себе много чего вытребовать. Атак я ей условие поставил: хочешь с
другим жить - умри!..
- А если она все-таки объявиться захочет?
- Иными словами, нарушить наш договор? Уж тогда-то я с нею
церемониться не стану.
- Она все-таки моя мать, - тихо заметила Лиза.