"Сергей Шкенев. Параллельные прямые " - читать интересную книгу автора

Житие от Гавриила

Что сказать? Плавание наше все-таки началось. Капитан занял свое
законное место у штурвала, или как там оно называется, и приказал отдать
швартовы. Интересно, кстати, какая сволочь взяла у Воронина швартовы? А
потом началась скука. Хоть вой, на пару с таксом, что он с удовольствием
проделывал, дождавшись, пока побольше народу ляжет спать.
Помнится в бытность мою декабристом, а послан я был в Северное общество
для недопущения участия Пушкина в сем сомнительном предприятии, написал я
как-то рассказ об удовольствиях на море. Но, то скорее было писано для
произведения впечатления на дам, вздыхающих до обморока и роняющих слезы на
ландыши. М-да.... Пришлось потом на селенгинскую каторгу соглашаться,
избегая настойчивых домогательств особо впечатленных барышень. Правда и
выбора у меня тогда не было. Закатали меня по второму разряду на
пожизненное. А за особую умственность, когда по случаю собственной коронации
Коля номер первый всем сроки до пятнашки скостил, меня из списков на
амнистию собственноручно вычеркнул.
Да, но в те патриархальные времена и корабли были совсем другие. Сейчас
что? Накушалась калоша угля, и прет себе по мелкой волне, спокойно, важно и
чинно. Как траурный лафет на генеральских похоронах. А где же, спрашиваю,
романтика? Где мачты, которые превосходят высочайшие деревья? Где паруса,
невидимые, будучи подобранными, и ужасные величиною, когда корабль взмахнет
ими невиданной птицей? И где, я вас спрашиваю, пушки в каждой каюте, в
которые так удобно прячется дюжина цимлянского?
А люди какие были? Нынче разве что Воронин близко с ними стоит. С
десяти лет определяли судьбу свою, с младых ногтей проводя навигации на
качающейся под ногами палубе. Попались бы те люди Маяковскому, вот бы
гвоздей наделал. Или из него бы сделали, что, скорее всего. Кто говорит, что
это из Тихонова цитата? Это, который, Штирлица играл? Тоже на скобяные
изделия пойдет. Ибо суровые будни морские закаляют тело и душу, но не
ожесточают их только супротив товарищей своих. Так и делят время в плавании
между службой и дружбой. У нас тогда, со времени основания флота, дуэлей
между флотскими не было ни одной. Сухопутных же, особенно штабных и
лейб-гвардиозусов, дырявили с превеликим удовольствием. Пистолетом или
шпагою, но изрядно проредили мы гарнизоны городов приморских.
Будучи в те поры офицером флота, побороздил я моря наши и чуждые
достаточно. Гаага, Нант, Брест. А пребывая в пределах туманного Альбиона,
стал невольно причиной расцвета поэтического таланта Байрона, ставившего
Океан превыше человека. Результатом дуэли нашей стал мой неловкий выстрел,
после которого лорд совершенно перестал интересоваться женщинами, и посвятил
все время свое творчеству.
Да...было время счастливое. А что сейчас мне остается? Смотреть на
такса, облаивающего с высокого борта качающихся на волне тюленей, и, иногда,
оборачивающегося на меня с укоризною, безмолвно обвиняя в отсутствии
обещанных белых медведей. Вот гадство, опять я высоким штилем изъясняться
изволил. Тьфу!
Я сидел и предавался скуке, изредка постреливая в чаек из
презентованной боцманом ТОЗовской мелкашки. Слабое утешение для такса, уже
настроившегося на медвежью охоту. А что еще делать? И я стрелял. Достойное
занятие для архангела, разработавшего метод ковровых бомбардировок, и