"И.С.Шкловский. Эшелон (оригинал текста, никакая редактура не проводились)" - читать интересную книгу автора

20 пунктов.
Несмотря на все эти сложности, ежевечерние беседы с одним из самых
замечательных людей нашего времени доставляли мне огромное наслаждение. Они
дали мне очень много и позволили лучше понять моего удивительного
собеседника. Мы много говорили о науке, об этике ученого, о "климате"
научных исследований. Запомнил его замечательную сентенцию: "Вы, астрономы,
счастливые люди: у вас еще сохранилась поэзия фактов!" Как это верно
сказано! И как глубоко надо понимать дух в сущности далекой от его
собственных интересов области знания, чтобы дать такую оценку ситуации! И
невольно вспоминается нелепое и вздорное определение астрономии как
"патологической науки", принадлежащее высоко одаренному, но очень узкому,
обделенному настоящим воображением Ландау.
Я был поражен щепетильной объективностью и беспредельной
доброжелательностью Андрея Дмитриевича в его высказываниях о своих
коллегах - крупных физиках. Иногда меня это даже раздражало, как, например,
в случае с Н.Н.Боголюбовым, которого он ставил в один ряд с Ландау,
невзирая, в частности, на мерзкие стороны характера непомерно властолюбивого
нынешнего директора Дубны. Доброта, доброжелательность и строгая
объективность Сахарова особенно ярко выступали во время этих бесед.
Мы разговаривали, конечно, не только о науке. Как-то я спросил у
Андрея:
- Веришь ли ты, что можешь чего-нибудь добиться своей общественной
деятельностью в этой стране?
Не раздумывая, он ответил:
- Нет.
- Так почему же ты так ведешь себя?
- Иначе не могу! - отрезал он.
Вообще сочетание несгибаемой твердости и какой-то детской
непосредственности, доброты и даже наивности - отличительные черты его
характера. Как-то я спросил у него, читал ли он когда-нибудь программу
российской партии конституционных демократов (к которым давно уже прилипла
унизительная кличка "кадеты"). Он ответил, что не читал.
- По-моему, эта программа очень похожа на твою, а кое в чем даже ее
перекрывает. Однако в условиях русской действительности ничего у этих
кадетов не вышло. Вместо многочисленных обещанных ими свобод Ленин пообещал
мужику землицы - результаты известны.
- Теперь другие времена, - кратко ответил Андрей.
Изредка он делился со мной воспоминаниями об ушедших людях и о
свершенных делах. Из всех его рассказов наиболее сильное впечатление на меня
произвела одна известная некоторым физикам старшего поколения история,
которую до этого я слышал из вторых рук. Это случилось летом 1953 года. На
далеком от Москвы полигоне было взорвано первое термоядерное устройство - за
несколько месяцев до аналогичного американского "эксперимента". Можно себе
представить восторг, гордость и энтузиазм участников грандиозного свершения.
По старой традиции срочно был организован роскошный банкет на уровне ученых
и военных, обеспечивавших организацию работ. Государственная комиссия еще
официально не приняла будущую водородную бомбу.
За большим банкетным столом всеобщее внимание привлекали два героя
торжества: Митрофан Иванович Неделин - генерал, главный начальник на
объекте, признанный тамада, и молодой физик, внесший решающий вклад в