"Александр Шленский. Дамоклова жопа" - читать интересную книгу автора

вновь поступивший больной, которого я демонстрировал студентам как случай
болезни Паркинсона, но интуиция мне говорила, что что-то в нем не так, и не
худо бы завтра же сводить его к Диме в отделение нейрохирургии - исключить
новообразование. Майор Лосев тем временем уже говорил о том, как трудно в
нынешние времена сохранять в войсках дисциплину и боеспособность. Потом,
взглянув на часы, майор объявил: - Перерыв! Товарищи офицеры запаса,
распишитесь в журнале. В течение следующего часа я расскажу вам...- тут
голос его пресекся, он кашлянул, помотал головой, старадальчески опустил
углы рта и неожиданно пробормотал,- э... да что я вам не расскажу, все равно
сидим мы все в глубокой жопе! - Майор устало вынул сигарету и зажигалку,
сунул сигарету в зубы, поправил китель и ссутулившись вышел из аудитории.
Федя Апраксин, проктолог, сделал обиженный вид.

- Ну почему, как что-нибудь возвышенное, так говорят непременно про
сердце, а как дело дрянь, так обязательно поминают жопу! - с большим сердцем
произнес Федор.

- Федя, не кипятись, вообще не принимай это на свой счет - сказал я, -
Ты - специалист не по "жопе", а по прямой кишке.

- А что-же тогда такое "жопа"? - спросил кардиолог Алеша Панюшкин,
крутя в руках вотчаловский фонендоскоп на манер нунчак,- В чем разница,
кроме названия?

- Не могу сказать точно, но в чем-то разница есть - сказал
преподаватель философии Вадик Мирошников, выпускник МГУ. Может быть, в
размере - в "жопе", как видите, может сидеть вся Россия, а в прямой кишке -
только разная медицинская мелочь вроде глистов или геморройных шишек.

- Вадим Викторович прав,- вмешался травматолог Коля Прокопенко. Разница
даже больше. Вот тут, где я сижу, написано "Кильдей, иди ты в жопу!".
Видите, в прямую кишку идти нельзя, а в жопу, как ни странно - можно! Так що
ж це таке - "жопа"?


- Давайте подойдем к вопросу научно,- сказал Вадик,- прежде всего нужны
точные дефиниции. Например: "Жопа - это анатомическое образование, бла-
бла-бла..."

- Леня, светоч ты наш науки, проснись, это к тебе! - произнес басом
нейрохирург Дима Трибунский. Он уже вынул свою трубку и табакерку и собрался
было идти в коридор, но при последних словах задержался. Леня Райбман
подскочил и протер глаза, в которых на краткое мгновение мелькнуло выражение
испуга, впрочем, вполне понятное - я сам когда-то засыпал на лекциях и
просыпался от окрика преподавателя. У Лени был трудный период в жизни: днем
он преподавал нормальную анатомию, а ночью помогал жене нянчить
шестимесячную дочь, поэтому он дремал всегда, когда обстановка не требовала
бодрствовать