"Александр Шленский. Вяленый пидор" - читать интересную книгу автора

сильное головокружение и тоскливую, тошную слабость. Непривычная смесь пива
с портвейном сотворила в Мишиной голове что-то действительно скверное, и
внутренняя Мишина погода испортилась так быстро, как будто злой волшебник
произнес гадкое заклинание. Солнце пропало совсем, и из сгустившихся
обрюзглых туч пошел мерзкий, холодный дождь. Под косые струи этого дождя,
сопровождаемого порывами ледяного ветра, Миша неожиданно сам для себя
разревелся, как маленький, и сквозь нахлынувшие полупьяные слезы стал
рассказывать старику, как они на занятиях по анатомии режут покойника,
которого зовут Витя, и какое у него жуткое, злобное и страдальческое
выражение лица, и как у него от этого каждый раз болит желудок. Во время
очередного приступа тошноты Мише пришлось бежать в туалет, где его два раза
вырвало над унитазом темной, мутно-грязной гадостью, не похожей ни на пиво,
ни на портвейн. Умывшись и прополоскав рот, юноша вернулся обратно и
продолжил свой невеселый рассказ.
По мере того, как Миша со слезами рассказывал незнакомому старому
пьянице все то, что давно копилось у него на душе, неожиданное ненастье,
разыгравшееся у него внутри, стало потихоньку проходить. Мало-помалу унялся
дождь, а ветер хотя и не прекратился совсем, стал все же гораздо ровнее и
перестал быть нестерпимо колючим и пронзительно холодным.
Старик долго и внимательно слушал торопливую и сбивчивую Мишину речь, а
затем протянул подрагивавшую руку и едва касаясь, осторожно погладил юношу
по голове.
- Дурачок ты еще совсем. Да какой же это желудок? Это у тебя, парень,
душа болит, ясен корень! Душу-то вы в своем институте проходили уже? Какая
она из себя душа, что вам ученые люди говорят? Жидкая или склизкая как
кисель, или может, как пар в баньке?
- Нет никакой души, есть только высшая нервная деятельность. Нам это
на нормальной физиологии объясняли и на научном атеизме,- пьяно отбивался
Миша, громко икая и все еще периодически всхлипывая.
- Знаешь, у кого души нет?- неожиданно жестко проговорил старик,- У
прокурора ее нет! А у остальных людей она есть, даже у ментов, и то
ментовская душа имеется.
- Пиздишь ты как всегда, Вяленый!- внезапно гаркнул Чалый, как-то
незаметно подошедший под разговор,- Тебе только волю дай попиздеть!..
Пиздеть-то, бляха-муха...все тебе пиздеть...- Чалый постепенно снижал тон,
перелезая через скамью и устраиваясь на сидении,- Все тебе пиздеть бля...
пиздеть...- с угрюмейшей рожей продолжать бурчать Чалый.
Бывалому человеку сразу было бы видно, что и насупленное лицо, и
матерное ворчание - это не более, чем игра, доставлявшая обоим играющим
эстетическое наслаждение.
- Кто это пиздит? А ну скажи мне, залупа с отворотом, что я напиздел?-
мастерски поддержал игру Вяленый.
- Как это что? Какая на хуй у ментов может быть душа? Это по-твоему
что, разве не пиздеж? - одновременно с последним произнесенным словом Чалый
вынул за горлышко из кошелки и с торжественным глухим стуком поставил на
стол бутылку водки, под завистливые взгляды из-за соседних столиков, а затем
снова порылся в своей кошелке и достал три разномастных стакана. Один из
стаканов был гладкий, а два граненых, но с разной гранью, один с мелкой, а
другой с более крупной, и кроме того, один из граненых стаканов был
несколько надтреснут. Все стаканы были грязно-мутные, с темным налетом