"Александр Шленский. Радиальная симметрия" - читать интересную книгу автора

При движении его взор устремлен, как правило, вперед, по направлению
движения. Благодаря двусторонней симметрии у него есть понятие "правый" и
"левый". Но представьте себе существо или аппарат, у которого нет
двусторонней симметрии. Представьте себе, что он радиально-симметричен, как
морская звезда. Представьте себе, что у него нет направленного взора, а
вместо него имеется панорамное зрение, и он видит одинаково четко на все
триста шестьдесят градусов. Человек с его направленным взором удерживает в
фокусе быстро движущиеся объекты посредством особых быстрых,
скоординированных движений глаз, известных под названием нистагм. Нистагм
появляется вследствие необходимости удерживать объект в поле зрения таким
образом, чтобы он постоянно проецировался на определенную область сетчатки.
Но при панорамном зрении нистагм просто не нужен. Взамен него необходим
механизм сличения текстур и контуров, который позволяет их идентифицировать
и опознавать как один и тот же движущийся объект при последовательном
проецировании этого объекта на соседние области панорамической сетчатки. Так
происходит, например, у насекомых. Возьмите, например, стрекозу с ее
выпуклыми глазами. Ведь она совсем не вращает глазами, а мух видит и ловит в
полете безошибочно. А почему? Потому что она опознает движущиеся объекты
безо всякого нистагма, за счет того механизма, существование которого я
предположил. А теперь давайте пойдем еще дальше. Давайте мы с вами
предположим, что зрительный анализатор нашего биоробота устроен таким
образом, что повторное опознание движущихся объектов при их внешнем смещении
и проекции на соседние области сетчатки происходит мгновенно. Это значит,
что центральная часть зрительного анализатора просто не замечает того факта,
что данные об объекте приходят в каждый момент времени с разных участков
рецепторного поля, правильно? А это значит, что зрительный образ в момент
смещения остается абсолютно стабильным. Иными словами, смещение никак не
сказывается на субъективной визуальной картине мира. У этого гипотетического
существа инерционность зрения равна нулю. У человека она составляет примерно
ноль целых четыре сотых секунды. То есть, после исчезновения реального
объекта, его изображение сохраняется на сетчатке глаза еще одну двадцать
пятую часть секунды. Поэтому человек и воспринимает кино как связное,
плавное движение, а не как набор мельканий. А при нулевой инерционности
зрения кино будет восприниматься как набор быстро сменяемых фотографий.
Нулевая инерционность зрения в сочетании с его панорамностью дает еще один
прелюбопытный эффект: при вращении такого панорамно видящего существа вокруг
своей оси с любой скоростью, картина мира для него никак не будет меняться -
она будет оставаться точно такой же как и до вращения. Другими словами,
особенности зрительного аппарата не дадут ему возможности заметить
собственное вращение вокруг своей оси в окружающем мире.
-- Действительно, не дадут! - непритворно удивился я.
-- Попробуем рассуждать дальше,- с воодушевлением продолжал больной,-
Строго говоря, зрительная картина мира у нашего гипотетического существа
гораздо более объективна, чем у человека.
-- Это почему же?
-- Ну посмотрите сами: у человека в зрительном восприятии мира все еще
остается огромный элемент субъективизма: ограниченность угла обзора, наличие
правой и левой стороны, верха, низа, оптические иллюзии... Искажения цветов
и размеров при проекции объектов на периферию сетчатки. Слепые пятна,
наконец. А у этого существа таких искажений нет. Когда человек смотрит на