"Александр Шленский. Геополитический фактор" - читать интересную книгу автора

Постоянное и глобальное перераспределение ценностей с изъятием их у
далеких и чужих в пользу близких и своих приводит к тому, что люди в
Трухляндии тотально разделяют соплеменников на своих и чужих, чего ни в
какой другой стране не найдешь. Всякий трухляндец с младых ногтей усваивает
простую истину о том, что своих мало, и их надо беречь, а чужих - толпы, и
нефиг их жалеть. Исходя из этой философии, чужих людей постоянно
обворовывают, им хамят всегда и везде, в трамвае их толкают под ребра локтем
и наступают пяткой на мизинец, а когда они пытаются незаметно перебежать
дорогу, немедленно давят грузовиком. На хуй чужих людей посылают
обязательно, не меньше трех раз на дню, и при этом часто норовят еще и по
зубам хлястнуть. Если чужого не посылать на хуй достаточно долго, ну скажем,
дня три, то он с перепугу может вообразить, что уже стал своим. Тогда он
может от радости обнаглеть и начать требовать от других то, что ему и так
обязаны дать по закону, но никто и не думал давать и никогда не даст, потому
что он не свой, а чужой. Зато к своим трухляндцы относятся очень трепетно.
Наебать чужих, чтобы выручить своих - святое дело. Тут допустимо все - от
лжесвидетельствования и до убийства. За одного своего трухляндец готов убить
сто чужих. Своих поддерживают всеми силами, за своих с готовностью проливают
кровь, жертвуют деньгами и здоровьем, и никогда не дадут своему пропасть. У
кого всюду свои люди, тот в Трухляндии живет припеваючи. А среди чужих
жить - лучше и не думай! Пропадешь, и костей не соберут. Другими словами, в
Трухляндии национальный характер местных жителей определяется
Геополитическим фактором, и поэтому любые попытки его изменить обречены на
провал..
Трухляндская государственная машина невероятно деспотична и страшно
далека от народа. В силу огромных размеров страны государство до сих пор не
может подсчитать количество подданных. Оно испокон веков считает
человеческие ресурсы неисчерпаемыми и не заботится об их сохранении,
благоденствии и преумножении их числа. Другими словами, трухляндская
государственная власть считает население страны, которой оно управляет,
чужими, а членов правящего клана - своими, и соответственно строит свои
отношения с народом. Вследствие большой длительности такого отношения слова
"бояться" и "уважать" в трухляндском языке являются синонимами. Народ
относится к своим правителям не лучше чем они к нему. Государство строит
тюрьмы в большом количестве, но граждане не хотят отсиживать весь срок,
который им припаяли, и как только заведут в тюрьме полезные знакомства с
авторитетными людьми, сразу удирают из тюрьмы и выполняют их неотложные
поручения: воруют, грабят, убивают, а на государственные интересы плюют.
Государство почти не строит общественных туалетов, потому что граждане все
равно срут где попало, да и в тех немногочисленных туалетах, которые есть,
тоже срут где ни попадя. Делают они это не потому что они грязнули, а потому
что в туалете и вокруг него легче всего выразить свое чувство протеста по
отношению к государству, которое норовит влезть без мыла в жопу каждого
подданного. А государство в свою очередь считает, что пока человек еще не в
тюрьме, его все равно не заставить срать куда положено, так и лучше вместо
туалета сразу построить тюрьму.
Антагонизм между гражданами и государством проявляется решительно во
всем. Обе воюющие стороны настроены по отношению друг к другу крайне
непримиримо и подозрительно. "Был бы человек, а статья найдется" - говорят
власть предержащие трухляндцы, картинно поигрывая наручниками. "Сколько у