"Юлия Шмуклер. Новый Левин (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

- А я-то, прямо в тапках, да на родильный стол; кричу - держите меня,
держите! - хвасталась девчонка в очках, ныне красная и счастливая.
- А хирург какой, руки волосатые, страшные... Я прямо обмерла вся.
- Зато у него быстро!
- Че ж с мальчишкой-то делать, ума не приложу... Третий уже. И у сестре
у моей...
- Женятся, будут тебе дочки.
- Во, только родился, она его уже оженила!
- Девочки, а представляете, ведь они в самом деле женятся, брюки
наденут, водку пить начнут!
- А ты учи, с детства самого, да за вихры.
- Ох, народ сегодня пьет, жутко!
- Муж сейчас в Бостоне, ему по радио передадут. Он в нашей сборной,
слышали, конечно. Если бы он был здесь, что вы, разве так бы это
происходило! Я бы уже вся была завалена цветами! Мальчик, конечно,
чудненький, блондинчик... и вы подумайте, ягодичками шел, такой редкий
случай! Рубашку я на себе порвала, лежу вся голая, ору - ужас, ужас! Сорок
человек около меня стояло!
Это была та самая, которую повезли в кровати. Крашеная блондинка, в
волосах - красный бантик с конфетной коробки.
Дуся державно руководила весельем, временами покрикивая: - Пасха,
бабоньки, Христос воскресе!
или: - А ну, кто у нас по мужику соскучился!
или: - Веселись народ, Дунька замуж идет! и все в таком духе. Новеньких
из-за переполнения не брали, поэтому атмосфера складывалась теплая. Женька
несколько мешала, ни то, ни се, смоковница несчастная. Наконец, в
двенадцать Дуся пришла за ней:
- Вставай, краля, насмотрелась я на тебя.
Женька, которая тоже насмотрелась, вскочила, чтобы быстренько,
быстренько... и в это самое время, вдруг, в один грозный, как удар судьбы,
миг, ребенок в ней дрогнул, забился, и в неё вступила такая невозможная,
чугунная боль, что её ни с чем нельзя было спутать - пришло, началось. Так
же резко, как возникла, боль кончилась. Женька осталась стоять с
вытаращенными глазами: "Началось", - беззвучно сказала она Дусе. Та
усмехнулась - "Что ж, лягай обратно" - и пошла, пошла, эдакая ведьмочка.
Женька легла.
Регулярно, с правильными промежутками, на неё наваливалось что-то
чудовищное, терзавшее её резко и страшно. Потом был крошечный передых -
две минуты, и опять оно наваливалось. Работала какая-то машина,
безразличная к ней, скручивавшая её железными лапами. Казалось
невероятным, что это можно выдержать хотя бы двадцать минут, но впереди
было не двадцать минут, я десять, двенадцать часов, и единственное, что
можно было сделать - это крикнуть:
"Спасите, помогите, я не могу больше!"
Но кричать было бесполезно; никто не мог помочь, спасти, облегчить.
Женьку охватило отчаянье. То, что происходило, совсем не напоминало
описания в книжках, которые она читала перед родами. Между схватками
должны были быть разумные промежутки, минут по 10-15, чтобы можно было
отдохнуть и придти в себя.
Промежутки в 2 минуты, как у нее, полагались перед самыми родами. Все