"Михаил Шолохов. Мягкотелый" - читать интересную книгу автора

Михаил Шолохов.

Мягкотелый


OCR Гуцев В.Н.

- В Грязях пересадка!
Кассир сунул из окошка билет и сдачу и с шумом захлопнул дверцу. Игнат
Ушаков бережно положил билет в боковой карман пальто и, закуривая на ходу,
вышел на перрон. Около вагонов суетились люди, где-то на путях, коротко и
сипло покрикивая, маневрировал дежурный паровоз. Возле предпоследнего вагона
образовался затор. В темноте, перерезанной пополам желтым светом фонаря,
белеет фартук носильщика, слышен истерический женский голос:
- Поймите, проводник, что я должна ехать! В этой корзине всего лишь
полтора пуда.
- Не могу, гражданка! Понимаете вы русский язык? Я вам десятый раз
говорю, что не могу! У вас, кроме корзины, три узла. Нельзя же с такой
громадой в вагоне помещаться.
- Но ведь я не успею сдать в багаж!
Ушаков, протискиваясь к крайнему вагону, увидел, как проводник поднялся
на площадку и, погасив фонарь, не отвечая, притворил за собою дверь.
В вагоне сине от табачного дыма. От свежевыкрашенных стен пахнет
масляной краской, с полок несется душок дешевых папирос и гнусный запах
чьих-то потных, давно не мытых ног. Вверху - храп и сон, внизу - курят и
вполголоса разговаривают. Устроившись на третьем этаже, Ушаков закурил снова
и, свесив голову, глядел, как куда-то назад уплывали огоньки станции, мимо
окна мелькали черные силуэты деревьев, изредка оранжевым мотыльком порхала
искра, выброшеввая из паровозной трубы вместе с дымом.
Баюкающее перестукивание колес располагало ко сну. Внизу кто-то
монотонно рассказывал о прошлогоднем урожае и ценах на шерсть. Затушив
папиросу, Ушаков натянул на голову полупальто и уснул. Через час его
разбудили голоса. Чей-то волнующе знакомый голос тихонько, нараспев
приговаривал:

Как наш дедушка Ермил
Много ершей наловил.
Есть по четверти ерши,
По две четверти ерши,
Есть и вот ка-кие-е!
И вот э-да-ки-е!

В такт мотиву человек шлепал рукой; где-то, захлебываясь, восторженно и
звонко хохотал ребенок. Как только замолк голос, напевавший песенку, другой,
детский голосок требовательно кричал:
- Папка, еще...
И снова назойливо и мягко ползли в уши слова:

Как наш дедушка Ермил
Много ершей наловил...