"Робин Шоун. Любовник " - читать интересную книгу автора

языка. - Почему вы один понимаете, насколько непреодолимо желание, чтобы к
тебе прикасались, что женщина даже готова за это платить?
Глаза Майкла затуманили чувства, о которых Энн не могла даже
подозревать.
- У каждого есть свои желания.
- Даже у вас?
Он не отвернулся.
- Да.
- И вы когда-нибудь платили за них?
Шрамы на правой щеке напряглись.
- Да.
- Но зачем? - хрипло выкрикнула Энн. Глаза Майкла потемнели, но
одновременно в них вспыхнул огонь.
- Вот за этим. - И он провел ладонью по ее каменно-твердому,
заострившемуся соску.
У Энн все сжалось в груди, и она судорожно выдохнула, когда он
наклонился и взял ее сосок в рот. В груди разлился и побежал по спине
раскаленный металл.
Руки? Что делать с руками? А с пальцами? Запустить в его волосы, как
он сам недавно это делал? Притянуть его голову к груди, чтобы он полнее
вобрал се сосок в рот?
Беспорядочные мысли нарушило прикосновение грубой от шрамов кожи. Рука
проникла в панталоны и коснулась губ, до которых раньше, кроме нее, никто
не дотрагивался. Это прикосновение заставило ее тело содрогнуться.
Он уже в ней или только касается заветного места? Ноги Энн невольно
раздвинулись, предоставляя мужчине свободу действий. Энн напряглась и
ждала... ждала...
И вот это произошло: женщина ощутила влажный, горячий, шероховатый
палец. Она судорожно обхватила голову Майкла, шея ее изогнулась в
безмолвной конвульсии наслаждения. Оргазм совпал с чмокающим звуком, и Энн
смутно поняла, что Майкл освободил ее сосок. Прохладный воздух после жара
его рта показался ледяным. Она открыла глаза и встретилась с ним взглядом.
- Ты не кричала.
Энн пыталась восстановить дыхание.
- Это... недостойно.
Особенно если ты старая дева!
- Я говорил тебе, шери, это страсть, а не роман. В моей постели нет
места приличиям. Я бы все равно их изгнал. Ты обратилась ко мне ради того,
чего не сыскать в мужниной постели, когда мужчина заботится только о том,
чтобы сотворить себе наследника или удовлетворить потребности,
Палец продвинулся дальше во влажный проход. И оба почувствовали
сопротивление мембраны - символа ее девичества.
- Крикните, когда я это сделаю. Мне надо знать, что я причинил вам
боль. А потом кричите снова, когда испытаете наслаждение.
Слова Майкла встревожили и возбудили Энн.
Мать в сорок лет зачала ее - своего первого и единственного ребенка.
Болезненная женщина, все остатки здоровья она отдала беременности и родам.
Отец был на десять лет старше жены. Им не требовался ребенок - родители
нуждались в няньке. И обрели ее в Энн.
Девочка никогда не плакала. И никогда громко не смеялась, чтобы не