"Робин Шоун. Мужчина и женщина " - читать интересную книгу автора

чресла.
Первое пройдет со временем и физическими упражнениями. Второе скоро
уляжется, стоит лишь опорожниться.
Но для этого нужно найти в себе силы сползти с кровати. До чего же
разленился! Он, который с тринадцати лет не валялся долго в постели, зная,
какие обязанности возложены на него.
Осторожно, чтобы не разбудить Меган, он отстранился и выполз из-под
одеяла.
И едва не охнул: деревянный пол за ночь заледенел. Но он еще немного
постоял, глядя на Меган. В ушах эхом отдавались ее страстные крики. Она
молила его не останавливаться, наполнить ее, проникнуть глубже, любить
сильнее. Никогда еще он не чувствовал себя таким униженным и одновременно
могущественным.
Черное платье лежало грудой на том месте, где она выступила из него,
чтобы подойти к кровати. Его белый тюрбан и свободная рубаха до щиколоток
валялись чуть поодаль, видимое напоминание о дороге, которую он прошел. До
этой ночи он непременно сложил бы одежду перед тем, как отправляться на
покой.
Наклонившись, Мохаммед выхватил ночной горшок из-под деревянных
перекладин кровати и уголком глаза заметил сморщенный резиновый комочек:
французский конверт, которым пользовался для защиты от болезней. Тонкий
слой жидкости застыл на дне мешочка - доказательство того, что и он
способен излиться.
Мохаммед смял уже ненужный конверт, подошел к камину, где остался лишь
пепел прогоревших угольев, поставил тяжелую фарфоровую вазу на стул и
поднял крышку.
В глаза бросилась полустертая черная надпись на дне:

В чистоте держи меня,
И не выдам я тебя.
И если меня не обидел,
Никому не скажу, что увидел.

Легкая улыбка коснулась его губ. Ничего не скажешь, в этих англичанах
имеется некое непристойное очарование.
Бросив кондом в горшок, он подхватил левой рукой свое мужское
достоинство. На ум впервые пришло слово "мужественность". Она превозносила
его за размер отростка, его, кому и в голову не пришло бы выслушивать
похвалы женщины. Горячая моча ударила в выщербленный фарфор. Парок
растворился в холодном утреннем воздухе. Облегчившись, он закрыл крышку.
Меган тоже понадобится горшок.
Он отошел от стула, предоставив его в распоряжение женщины.
Сонные глаза смотрели на него из-под полуопущенных век. Не стоило и
рассматривать их, чтобы понять, какого они цвета. Зеленого лесного мха.
Первым его порывом было прикрыться. И впервые за сорок лет он не сделал
этого.
Голова без тюрбана казалась странно легкой, но не это привлекло ее
внимание. Она нерешительно озирала его чресла.
Его спину обдало жаром. Он стоял неподвижно, ожидая, что она
расхохочется. Точно так же, как хохотали гаремные невольницы. И боялся