"Юрий Петрович Шпаков. Один процент риска" - читать интересную книгу автора

какой был!
- Верно, - сказал Александр Петрович. - Искать бесполез-
но. Надо идти...
Охранник опять глянул в его бледное, с глубокими тенями
под глазами лицо и неожиданно для себя бережно коснулся
пальцами синего рукава.
- Да вы не убивайтесь так. С кем беды не бывает? Как го-
ворится, бог даст, и снова все сделаете. Лучше прежнего!
Александр Петрович странно посмотрел на него, будто
только сейчас заметил. Горько усмехнулся, неопределенно по-
жал плечами и, не сказав больше ни слова, быстро зашагал к
центральному корпусу.
- Переживает, - вздохнул охранник. - И то сказать - все
труды насмарку. Столько лет работали люди! Ну, да дело поп-
равимое. Головы на плечах остались, а это главное...
Не снимая пальто и шляпу, Александр Петрович поднялся на
третий этаж. Вошел в приемную, коротко бросил секретарю: "Я
занят", - плотно прикрыл за собой дверь. По-прежнему не раз-
деваясь, опустился в кресло перед столом, тяжело задумался.
"Снова все сделаете", - сказал этот охранник. Тоже, ви-
дать, беспокоится за судьбу их работы, хоть ничего о ней и
не знает. И весь коллектив думает о том же. Но люди не
представляют, какое богатство погибло в ту ужасную ночь. Ла-
боратория, уникальное оборудование - чепуха. Но синяя папка,
которую он тогда запер в ящике письменного стола... В ней
были бессонные ночи, внезапные озарения, мучительные поиски
ускользавшей истины и, наконец, чеканные шаги близкой побе-
ды. Восемь лет нечеловеческих усилий - вот что скрывалось
под синими картонными корочками. И теперь, когда оставались
считанные дни до завершения титанического труда - нежданная
дурацкая катастрофа. Комиссия уже установила причину. Напу-
тал растяпа-лаборант - вместо нейтрального азота взял ацети-
лен. Наверное, снабженцы доставили баллон, на котором белая
краска облезла, и никто не заметил ошибки. Ночью автомат
включил продувку реактора и... Конечно, смешно думать, что
папка могла уцелеть. Даже если бы не его рассеянность, если
бы она лежала в сейфе. Все равно! В эпицентре было, пожалуй,
погорячее, чем на поверхности Солнца. Даже пепла не оста-
лось.
Но как же теперь? Разве в состоянии он вспомнить все, что
было на трехстах страницах убористого текста? Абсолютно не-
возможно. Значит, опять предстоят каторжные годы напряженных
поисков. Опять все сначала... Если бы он знал средство рас-
тормошить собственную память!
Смутное воспоминание шевельнулось в мозгу. Он еще пытался
поймать расплывчатую мысль, а руки уже машинально тянулись к
пачке газет на столе. Кажется, в этом номере... Да, вот она,
та самая маленькая заметка. Глаза бежали по строчкам, и
сердце стучало все нетерпеливее. Неужели это то единствен-
ное, что может его выручить? Неужели это выход?