"Машина Апокалипсиса" - читать интересную книгу автора (Астахов Андрей Львович)

Глава шестая. Сеанс практической магии

Несмотря на то, что ночь была темная, а фонари на улице не горели, мы очень быстро нашли дом Доппельмобера. Эльф нам долго не открывал. Увидев нас, он буквально втащил нас в дом и тут же запер дверь на засов.

– За вами никто не шел? – осведомился он.

– Никто, – ответил я. – Я лично никого не видел.

– И я тоже, – подтвердила Марика. – Вы стали мнительным, профессор.

– Дерьмо и молния! Не стоит недооценивать имперских магов. Идемте наверх.

У Доппельмобера был большой хорошо обставленный и очень уютный дом. Первый этаж – просторный зал с камином, дубовой старинной мебелью и дорогими коврами: на втором этаже располагались кабинет и лаборатория. В лаборатории мое внимание привлекли странные устройства – нечто вроде сложных шестеренчатых механизмов, заключенных в большие стеклянные призмы. Эльф тут же объяснил нам, что это энергетические машины.

– Любой магический эксперимент требует Силы, – сказал он, разливая по чашкам свежеприготовленный чай. – Даже самый могущественный маг нуждается в ее источниках. Поскольку исмэны сегодня большая редкость, каждый из практикующих магов выкручивается, как умеет. Эти машины я сконструировал сам. Они не особенно мощные, но стабильную подпитку энергетического поля обеспечивают. Помогают мне сохранить силы, если угодно.

– Исмэны? – не понял я.

– Источники магической энергии. – Доппельмобер пристально на меня посмотрел. – Где вы учились, юноша? Хэй-дидл-дидл! Простейших вещей не знаете.

– Не забывайте, уважаемый магик, что я из другого мира. У нас есть электричество. Если нам нужна энергия, мы включаем устройство в розетку. Или вставляем в него батарейку. А про исмэны у нас никто и не слышал.

– Возможно, вы и правы… Тогда я попробую вам кое-что объяснить. Эффективность любого заклинания зависит не только от квалификации мага, но еще от его маны. Это вы знаете?

– Это знаю. И что из того?

– Чем выше мана, тем более сильные заклинания вы можете использовать. Но мана при этом расходуется, и на ее восстановление нужно время, которое не всегда есть. Поэтому маги используют исмэны – дополнительные источники энергии. Они могут быть разными, но общее у всех у них то, что они когда-то аккумулировали Силу. Или же их намеренно зарядили Силой. Маг при помощи заклинаний высвобождает эту Силу, целиком или частями и тем самым подпитывает свою энергетику. Подобные источники придумали алдеры задолго до нашего с вами рождения. Их могущество как раз и основывалось на умении мгновенно освобождать Силу, необходимую для самых мощных заклинаний. Очень просто: бах – и получите! Хэй-дидл-дидл! – Доппельмобер хлопнул в ладоши. – Марика, это клюквенное варенье просто чудесное. Обязательно попробуй.

– Интересно, – сказал я, глядя на механизмы в стекле. – И какую энергию могут дать эти штуки?

– Конкретно эти – небольшую. Это ведь самоделки, юноша. Я сам собрал их из подручных деталей. Их энергии хватит для того, чтобы стабилизировать небольшой портал. Или создать магический щит для общения с элементалом. Потом приходится их перезаряжать.

– И как вы их перезаряжаете?

– Насыщаю своей собственной маной.

– Короче, это магические аккумуляторы. Разрядились – заряди, так?

– Правильно. Пейте чай.

– А что, разве не любой маг может создать подобные… исмэны? – продолжил я развивать тему.

– Любой квалифицированный. Но настоящий исмэн ценится гораздо больше. Вот, взгляните, – Доппельмобер открыл ключом металлический ящик на столе и показал мне голубоватый кристалл величиной с крупное яблоко. По граням кристалла пробегали разноцветные искорки. – Вот настоящий алдерский исмэн. Последний из тех, что у меня были. Берегу его как зеницу ока. Знаете, сколько стоит эта штучка? От трех до пяти тысяч дукатов в зависимости от энергетической емкости. Дерьмо и молния! В Магисториуме по слухам есть артефакт стоимостью в два миллиона дукатов. Хэй-дидл-дидл! Его энергии хватит для того, чтобы при помощи направленного заклинания уничтожить такое королевство, как Авернуа.

– Круто, – сказал я. – Прямо термоядерная бомба.

– К счастью, подобных исмэнов остались единицы. В основном, попадаются маломощные. Энергии вот этого кристалла хватит на десяток экспериментов первого уровня. Да что я все языком треплю! Давайте, я покажу вам, что и как.

Эльф засунул драгоценный кристалл обратно в ящик, запер его на ключ, потом подошел к своим агрегатам и активировал их заклинанием. Послышалось гудение, будто работал мощный трансформатор. Доппельмобер сделал несколько движений руками, что-то произнес, и нас окружила голубоватая призрачная сфера, похожая на огромный мыльный пузырь.

– Я активировал Защитный Кокон, – сказал Доппельмобер. – Теперь направленные на нас сканирующие импульсы будут отражаться от поверхности кокона. Конечно, энергии моих исмэнов хватит ненадолго, но за полчаса я отвечаю. Приступим к делу.

Доппельмобер велел мне сесть на стул и нахлобучил на мою голову что-то вроде круглой тюбетейки с торчавшими из нее стальными иглами. Затем он сел напротив меня, закрыл глаза и раскинул руки, будто собирался меня обнять. Так он просидел, наверное, минуты две, а потом открыл глаза и сказал:

– Хэй-дидл-дидл! Она очень необычная.

– Что?

– Ваша аура. Определенно могу сказать, что маны у вас совсем немного, зато харизма просто зашкаливает. С такой харизмой вам в политику идти.

– Это хорошо или плохо?

– Это необычно. Вы позволите сделать более точные замеры?

– Да Бога ради, – мне самому стало интересно, к чему вся эта клоунада приведет.

Доппельмобер велел мне не снимать шипастую тюбетейку, полез в шкаф, вытащил оттуда какую-то штуковину, похожую на большие карманные часы. Он что-то шепнул над ней, и штуковина мелодично зазвенела. После этого Доппельмобер велел мне подойти к рабочему столу и начал что-то записывать, сверяясь, как я понял, с показаниями своего странного прибора. При этом он как-то странно приплясывал и строил уморительные рожи.

– Замечательно! – приговаривал он. – Такого я еще никогда не видел. Хэй-дидл-дидл! Просто чудесно!

– Что вы там нашли? – спросил я, чувствуя себя, как пациент врача, подключенный к энцефалографу или кардиографу. – Может, поделитесь?

– Милый, не мешай профессору, – с улыбкой одернула меня Марика.

– Ваш АК, юноша – то бишь адаптационный коэффициент, – превышает стандартную норму в пять раз! Дерьмо и молния! – воскликнул Доппельмобер.

– И что сие означает?

– Вы от природы наделены способностью противостоять магическим воздействиям. Особенно заклинаниям Подчинения и Воздействия. Вас очень трудно заставить исполнять чью-либо волю.

– Это радует.

– И еще: показатель скептицизма у вас составляет 24 единицы. Для сравнения у меня он всего 18 единиц. Хэй-дидл-дидл! В Бессмертных веруете?

– В определенной степени.

– Очень странно. Обычно люди с таким показателем скептицизма не верят никому и ни во что. Они доверяют только собственному мнению и собственной интуиции. Поразительно!

– Я всегда говорила тебе, дорогой, что ты циник, – вставила Марика, наливая себе еще чаю.

– Если ваши пропавшие друзья хоть немного похожи на вас, юноша, – сказал Доппельмобер, – вам будет совсем нетрудно их найти. Таких индивидуумов в нашем мире просто нет. Однако добавлю ложку дегтя в ваш мед – вы очень уязвимы к магии Очарования. Попросту говоря, к женским чарам.

– Это есть, – признался я. – Красивые женщины моя слабость.

– Профессор, а нельзя ли избавить его от такой уязвимости? – поинтересовалась Марика.

– Увы, никак, – заявил Доппельмобер. – А теперь вам придется подождать немного. Я изготовлю для вас типовой детектор, настроенный на параметры ауры, сходной с вашей.

Доппельмобер возился около получаса. При этом он, не переставая, трындел на самые разные темы. Сначала рассказывал про университет, потом про придворную жизнь в Лоэле. В этом смысле он был весьма осведомлен. Выходило так, что наш малоформатный эльф знаком с половиной придворных и даже пару раз бывал на приеме у короля Лагэ. В числе прочего рассказал много интересного о Боевом Братстве. Оказывается, среди странствующих рыцарей Братства есть воины-маги. В большинстве своем это выходцы из Уэссе, небольшой северной страны, в которой, как заявил Доппельмобер, колдовство такое же обычное явление, как дождь осенью. Я слушал и мотал на ус. Марика все больше и больше проявляла нетерпение.

– Ну, вот и все, – наконец-то сказал он, протягивая мне медальон из серого металла на цепочке, – вот ваш персональный магофон. Если на расстояние в двадцать ярдов от вас окажется кто-нибудь, обладающий аурой вашего типа, детектор подаст звуковой сигнал. Берегите его.

– Спасибо, профессор. Сколько я вам должен?

– Пустяки. Сканирование и идентификацию я провел бесплатно, так что с вас всего двадцать дукатов за этот маленький кусочек металла.

Я развязал кошель и выложил на стол монеты. Доппельмобер тем временем пригласил Марику сесть на стул, на котором я сидел четверть часа назад.

– Тебе придется раздеться, милая, – сказал он девушке, – чтобы я мог закрепить датчики.

– Алекто, выйди пожалуйста, – попросила Марика, расстегивая куртку.

Я вышел. Послонялся по коридорчику. От нечего делать рассмотрел получше магофон, полученный от Доппельмобера. Ничего необычного, круглый медальон, в центре которого вычеканен замысловатый иероглиф, а на реверсе красуется изображение неизвестного мне цветка, похожего на лилию. Эльфийская штучка и, судя по всему, достаточно дешевая. Металл похож на серебро, но я почему-то подумал, что это митрил. Двадцать дукатов эта штуковина точно не стоит. Интересно, каким образом он будет звенеть?

Я повесил магофон на шею, спустился вниз, осмотрел зал профессорского дома. Здесь было зеркало, и я смог полюбоваться на свое отражение. Не скажу, чтобы мой новый образ меня разочаровал – выглядел я вполне грозно. Два меча и щит за спиной, кинжал на поясе кого хочешь сделают орлом. Лицо у меня сильно загорело, отросли усы и борода – во время болезни я не брился. Короче, мое отражение в зеркале мне понравилось. Герой, что ты! Потом я поднялся обратно на второй этаж и приложил ухо к двери. В кабинете было тихо, единственным доносившимся оттуда звуком был вибрирующий гул магических машин. Я ощутил странное чувство, что-то среднее между ревностью и досадой. Похожее чувство, как мне кажется, бывает у молодого влюбленного мужа, который пришел вместе с женой к врачу, а врач выставляет его из кабинета. Елки зеленые, что они там делают? В замочную скважину я мог видеть только кусок стены и край лиловой бархатной портьеры. Чертыхнувшись, я оторвался от скважины и снова заходил по коридору в ожидании. Тут я вспомнил о Говорящем камне.

– Шаба, что они там делают? – спросил я алмаз.

– Проводят сеанс практической магии, – фыркнул камень. – Что, ревнуешь?

– Не нравится мне физиономия этого парня. Видно, что он до баб охочий жуть.

– Знаешь, в чем твоя беда, хозяин? Ты не научился доверять женщинам. Это плохо.

– Скорее, это женщины научили меня им не доверять.

– Не волнуйся. Доппельмобера не интересуют прелести твоей подружки. Он чокнутый батан, и сейчас видит в Марике только объект исследования. Ну, погладит ее немного, пощупает, и только.

– Камень ты и есть камень, – сказал я сердито. – А я человек. И мне неприятно, когда мою девчонку раздевают догола, а меня при этом просят удалиться.

– Надо же, чувствительный какой! – съязвила Эль-Шаба. – Никогда не думала, что блистательный мессир Алекто такой ревнивец.

– Ладно, замяли. Конец связи.

– Тебе больше не хочется со мной разговаривать?

– Нет, уж прости за прямоту. Не то настроение.

Прошло довольно много времени, прежде чем дверь открылась, и из кабинета выглянул Доппельмобер. У него была подозрительно довольная физиономия.

– Соскучились, хэй-дидл-дидл? – спросил он и подмигнул мне. – Все в порядке. Мы закончили.

Секунду спустя из кабинета вышла Марика.

– Ну что? – осведомился я ледяным тоном.

– Все отлично, зайка, – сказала моя вампирша. – Профессор просто мастер своего дела.

– Не сомневаюсь. Надеюсь, он прикрепил датчики там, где нужно?

– Ты ревнуешь? – Марика была удивлена. – Ах, дорогой, наконец-то я увидела это звериное выражение в твоих глазах!

– Что такое? – встрепенулся Доппельмобер.

– Наверное, я должен заплатить профессору за услуги, – произнес я, глядя на эльфа.

– Не беспокойся, милый, – промурлыкала Марика. – Профессор делал все бескорыстно.

– О, от чистого сердца! – воскликнул Доппельмобер.

– И с самыми чистыми помыслами. – Я поклонился с ледяной учтивостью. – Думаю, нам пора идти.

– Да-да, конечно! – засуетился эльф. – Я провожу вас…

– Что он сделал? – спросил я Марику, едва мы вышли на улицу.

– Ничего особенного. Замерил мою ауру, а потом при помощи манокоррекции изменил ее. Теперь я определяюсь, как настоящая дроуши. Доппельмобер просто гений. Поздравь меня.

– Надеюсь, он не позволил себе ничего…

– Знаешь, мне безумно нравится твоя ревность, – Марика поднялась на цыпочки и чмокнула меня в щеку. – Ты такой милый.

– Я серьезно спрашиваю.

– Осташов, я тебе не изменила, – торжественно сказала Марика. – Ни телом, ни душой. Так что перестань исходить на дерьмо, и давай подумаем, что делать дальше.

Я собрался съязвить, но тут краем глаза увидел, как из переулка между домами в нашу сторону метнулись какие-то тени.

– Марика, берегись! – успел крикнуть я.

Девушка вскрикнула. Раздался треск, в глазах у меня полыхнул ослепительный белый огонь, и я упал навзничь, ударившись головой о булыжники мостовой. Сознание завертелось водоворотом, и это было последнее, что я помню.