"Николай Николаевич Шпанов. Пятьдесят бесконечностей " - читать интересную книгу автора

Николай Николаевич Шпанов


Пятьдесят бесконечностей


Максим Безгодов http://publ.lib.ru
"Ник. Шпанов. Горячее сердце": Советский писатель; Москва; 1942

Николай Николаевич Шпанов
Пятьдесят бесконечностей

Прохор - любитель старых песен. Вечером, когда затихает деревня,
проходящий мимо избы, где расположен наш штаб, может частенько слышать
могучий бас Прохора и под сурдинку вторящий ему хор:

Ревела буря, гром гремел...

Входящие в горницу к вечернему чаю командиры тихо присаживались на
лавках вдоль стен, вступали в хор.
Это пение служило нам отдыхом от тяжёлых дней на морозе, на
пронизываемых студёными ветрами аэродромах. Хотя мы с Прохором не так уж
давно были переведены в эту штурмовую часть, все уже знали тут, что оторвать
нас от песни может только служебное дело. Подперев кулаками тяжёлую голову,
Прохор пел сосредоточенно и серьёзно.
Но сегодня нам не удалось допеть "Ермака". Танкам противника,
пытающимся задержать стремительное наступление Красной Армии, удалось
вклиниться в наше расположение. Они двигались как раз туда, где был
расположен наш аэродромный узел.
К тому моменту, когда Прохор дочитывал сообщение, начальник штаба уже
развернул на столе карту.
Было ясно: до наступления темноты мы едва ли успеем перегнать самолёты
на новое место. Я ждал, что сейчас последует приказание Прохора: "Немедленно
все в воздух!" Но он сидел над картой задумавшись. Начальник штаба с
нетерпением следил за каждым движением его лица. Наконец Прохор сказал:
- С рассветом вылет.
- К тому времени немецкие танки могут оказаться у нас в тылу, - заметил
начштаба.
- Исполняйте, - коротко ответил Прохор и тут же отдал ряд приказаний,
обеспечивающих аэродром от неожиданного появления немецких танков.
Все вплоть до поваров были вооружены гранатами и ампулами с горючей
жидкостью. По сторонам обеих дорог, ведущих к аэродрому, были поставлены
самолёты. Их пушки были направлены таким образом, что проходы в лесу
оказались под перекрёстным огнём.
Часа через два мы снова собрались в штабе. Прохор и комиссар делали
вид, будто ничего не произошло; садясь за стол к ужину, они сбросили
кожанки, и я увидел у них на поясах целую гирлянду гранат. Они оба были
готовы к рукопашному бою с немецкими танками.
Ужин был окончен. Прохор лежал на койке, протянув свои огромные ноги на
спинку, и, словно ничего не случилось, тихонько тянул: