"А.Шишов. Минин и Пожарский " - читать интересную книгу автора

ворваться в Белый город, то натолкнулась на баррикады. Люди выносили из
домов столы, скамьи, доски, бревна и все это сваливали поперек улиц,
загромождая путь. В интервентов стреляли из-за укрытий, из окон, с крыш и
заборов, поражали их холодным оружием, а те, кто не имел его, бились кольями
и камнями. Над Москвой 'гудел набат.
О тактике восставших наиболее полно сообщает ротмистр Маскевич,
участник боев с москвичами. "Русские,- пишет он,- свезли с башен полевые
орудия и, расставив их по улицам, обдавали нас огнем. Мы кинемся на них с
копьями, а они тотчас загородят улицу столами, лавками, дровами; мы
отступим, чтобы выманить их из-за ограды,- они преследуют нас, неся в руках
столы и лавки, и, лишь только заметят, что мы намереваемся обратиться к бою,
немедленно заваливают улицу и 'под защитой своих загородок стреляют по нас
из ружей, а другие, будучи в готовности, с кровель и заборов, из окон бьют
по нас из самопалов, кидают камнями, дрекольем..."
Особенно ожесточенными были схватки на Никитской улице и Сретенке. В
полдень, в самый разгар боя, здесь появились ратники Пожарского. Зарайский
воевода, в числе первых подошедший к столице и сумевший скрытно от поляков
расположить своих ратников в слободах, внимательно следил за развитием
событий в Москве. Князь Дмитрий держал воинов в постоянной готовности к
схватке с интервентами. Услышав набат в городе, он с небольшим конным
отрядом поспешил на помощь сражающимся москвичам. Его дружина первой из
земского ополчения вошла в Белый город. Сказалась высокая ратная выучка
воинов зарайского гарнизона. Мгновенно оценив обстановку, воевода отправился
в стрелецкую слободу, стоявшую неподалеку. Собрав стрельцов и посадских
людей, Пожарский дал бой наемникам, появившимся на Сретенке возле церкви
Введенской богородицы. Вслед за тем он послал своих людей на Трубу
(Пушкарский двор). Пушкари тотчас пришли на подмогу и привезли с собой
несколько легких орудий. С их помощью князь Дмитрий отбил наступление
наемников и "втоптал" их назад в Китай-город. Но в Кремль пробиться не
удалось - сил было недостаточно. Ратники Пожарского, бившегося в первых
рядах с саблей в руках, вернулись в Белый город, на Сретенку.
Повсюду в разных концах Московского посада главными узлами
сопротивления стали стрелецкие слободы. Против Ильинских ворот стрельцы под
командованием воеводы Ивана Бутурлина не позволили Гонсевскому прорваться в
восточные кварталы Белого города и не пропустили врага к Яузским воротам. На
Тверской улице роты наемников были отброшены от Тверских ворот. В
Замоскворечье сопротивление возглавил воевода Иван Колтовский. Здесь
восставшие, соорудив высокие баррикады у наплавного моста, обстреливали
Водяные ворота Кремля.
Пожарский приказал построить острожек у церкви Введенской богородицы и
поставить в нем пушки. Ополченцы и москвичи быстро вырыли ров и насыпали
вал. Из бревен и досок сбили крепостные стены, поставили частокол.
Гонсевский вывел из Кремля на помощь коннице пехоту. Часть всадников была
спешена. Интервенты вновь атаковали восставших. Отряд зарайского воеводы
сражался целый день с численно превосходящим противником. О том, действовали
пушки Пожарского, читаем у того же Маскевича: "Жестоко поражали нас из пушек
со всех сторон. По тесноте улиц мы разделились на четыре или на шесть
отрядов; каждому из нас было жарко; мы не могли и не умели придумать, чем
пособить себе в такой беде, как вдруг кто-то закричал: "Огня, огня, жги
дома!"