"Леонид Ефимович Шестаков. Всадники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

Однажды появились на Севкиной улице двое верхоконных. Один придержал
коня, свесился с седла:
- Парнишка, ты здешний?
- А то какой же? - задрал голову Севка. - С самого рождения на этой
улице проживаю.
- Аж с самого рождения? Выходит, старожил, - усмехнулся всадник. -
Тогда посоветуй, где разместить эскадрон. Квартирьерами нас послали.
- Какой еще экс... - запнулся Севка.
- Эскадрон - это, брат, кавалерия. Сотни полторы бойцов да столько же
коней. Место ищем передохнуть. Не все ж воевать, надо и в баньке
попариться. Опять же и коням отдых необходим. Забыли, когда расседлывали.
Севка сосредоточенно выслушал, сказал:
- Счастье твое, что на меня напал! Веди свой эскадрон прямиком сюда.
Вон кирпичный завод пустует, - указал он рукой. - Видишь крыша на отлете?
Это навес для сырца. Коням - в самый раз. А людей по домам поставим.
У Севкиной бабки разместился полувзвод. Трое на кровати, двое на
лавках, остальные на полу. На ночь постелют свои палатки и - вповалку.
Двери не запираются, горит керосиновый фонарь. Случается, среди ночи
заглянет дневальный, растолкает спящего, прикажет:
- К взводному командиру, быстро!
И в минуту боец одет. При шашке и карабине неслышно выскальзывает за
порог.
А когда полувзвод в наряде, совсем пустеет дом. Кому выпадет дежурить
по кухне - помогать кашевару дяде Андрею, кому в караул - охранять
имущество эскадрона, а кому-то седлать лошадей и выезжать патрульными на
дороги - время военное.
Бабка отворит окна и двери, ворчит:
- Табакуры! Не продыхнуть!
Парусом надувает цветастую занавеску у печи ветер-сквозняк, гонит вон
махорочный дым и устоявшийся запах кожаной амуниции, солдатского и
конского пота.
Знает Севка, что бабка ворчит не со зла, а лишь по привычке. Ведь в
каждом из бойцов видится ей сын, Никифор Снетков, Севкин отец. Вот так же
и он где-то по чужим людям, если живой. Тоже небось поделится с голодным
хозяйским мальчонкой кашей ли, принесенной в котелке из походной кухни,
рыбиной-таранкой, а то и побалует замусоленным кусочком сахару, как
побаловал однажды Севку пожилой бабкин постоялец Кузьма Тетеркин.
Поселковая ребятня так и прилипла к эскадрону. Не сидит дома и Севка.
То он у коновязей, где кавалеристы чистят лошадей, то крутится возле
пушки, которая тоже оказалась в эскадроне, но чаще всего - в кузнице.
Поначалу эскадронный кузнец, дядя Архип, прогнал было Севку:
- Тут не кинематограф, чтоб глазеть. Конь поддаст копытом - и нет
тебя, белобрысого...
Севка пулей домой. А обратно - с подковой.
- Может, сгодится?
- Добрая вещь всегда сгодится, - ответил Архип. - А знаешь ли ты,
белобрысый, что подковы не дарят? В старину говорили, будто отдать подкову
значит потерять свое счастье.
- Мое не потеряется, - нахмурился Севка. - Мать померла от тифа. От
батьки с фронта скоро год ни слуху ни духу.