"Леонид Ефимович Шестаков. Всадники (Повесть) " - читать интересную книгу автора

домашней колбасой. Все еще не верилось ей, что это последний завтрак в
Гусаках и никогда она не увидит больше ни Степаниду, с которой успела
подружиться, ни Назарку, специально разбуженного, чтобы с ней проститься.
До поры до времени Назарка крепился, помнил уговор. Но когда встал
Егор Лукич из-за стола и, перекрестившись на икону, надел полушубок и
шапку, не выдержал Назарка, заревел.
Кинулась к Зине и Степанида, запричитала в голос:
- Головушка твоя бедовая! С кем же я теперь слово скажу...
- Хватит! - оборвал Егор Лукич. - Пошли сырость разводить. Айда
садиться, Зинаида!
Еще раз обняла, расцеловала Зина Назарку.
- Так приглядишь? - шепнула. - Буду надеяться.
- При-игляжу! - пообещал Назарка, изо всех сил сдерживаясь, чтоб не
реветь.
В Степанидиных валенках, в двухпудовом тулупе уселась Зина на охапку
сена, привалилась к решетчатой спинке саней.
- Пускай! - приказал хозяин Севке, державшему под уздцы
пританцовывавшего на морозе коренника.
Севка сделал шаг в сторону и как раз успел повалиться в передок
саней, когда рванули кони.
Грохнул в тишине колокольчик, застонали на утрамбованном, заледенелом
снегу полозья, и пара вынесла в распахнутые ворота сани. А за санями
увязался, легко понес свое большое тело старый Турбай.
Севка проводил Зину до околицы. У крайней избы остановил коней,
передал хозяину вожжи и кнут.
- Ну, прощай, Зинуха! Матери и Клавдии не забудь сказать, что я
просил. Не забудешь?
- Распахни на мне воротник тулупа и послушай, что скажу, - вместо
ответа приказала Зина.
Распахнул, приблизил ухо. А Зина возьми и поцелуй Севку!
Распрощались. Так и не сказали друг другу приготовленных слов. Но они
еще скажут. Должны же встретиться!
И когда Севка заскрипел по укатанному снегу уже прочь от саней, Зина
крикнула:
- Ко мне, Турбай!
Этого и ждал Турбай. В два прыжка он у саней. Встал на задние лапы,
просунул голову к Зине в воротник и горячим языком облизал ей все лицо.
- Будь ему верным другом, старый! - шепнула Зина, сталкивая Турбая на
снег.


Глава XIV

НАБАТ

Веснами, когда на Тавде спадал паводок, а на полянах среди тайги
поднимались травы, село Гусаки выводило на берег свой конский молодняк.
Дрожащих от страха жеребят-перезимков, а то и двухлеток силком затаскивали
в лодки, накрепко привязывали пеньковыми поводьями. Потом флотилия
трогалась и, сносимая течением, устремлялась вкось через Тавду.