"Зигфрид Штайцнер. Терри " - читать интересную книгу автора

вечеру, чтобы навестить друга - охотника. Мой друг, не зная о моем приезде,
вышел из дома, но его жена и маленький сын Хуберт попросили меня подождать.
Они ввели меня в уютную гостиную, и тут счастливый мальчик показал мне
подаренного ему ко дню рождения белого мышонка. Мышонок резвился в большом
стеклянном сосуде с большим колесом, по которому крохотное животное могло
бегать. Терри, наклонив голову набок, сидел рядом и с возрастающим
любопытством наблюдал за мышкой. Она опять лезла по колесу, а мальчик в
возбуждении с усердием показывал новый аттракцион и крутил колесо все
быстрее. Он был убежден, что доставляет мышке удовольствие, в чем я
сомневался. Но прежде, чем я смог спасти положение, несчастье уже случилось.
Бедная мышь, не выдержав скорости, оторвалась от колеса и, описав дугу в
воздухе, полетела прямо в пасть Терри. Было грустно! Терри опять сидел
смирно, но только теперь из его пасти торчал мышиный хвост.
Мальчик тщетно искал свою мышку, и я вынужден был ему сказать, какая
произошла катастрофа. Потом я взял плачущего мальчика за руку и отправился в
ближайший зоомагазин, где восстановили справедливость и потерю. Между тем
возвратился мой друг и от души посмеялся над маленькой охотничьей удачей
Терри. Позже, когда мы стали прощаться, я посоветовал маленькому Хуберту не
крутить так быстро новую мышь в колесе, чтобы она не улетела в небо. Теперь
мальчик уже смеялся.
На следующий день предстоял обязательный визит к моему командиру. Он
тоже был в отпуске и впервые увидел своего маленького сына, родившегося
полгода назад, когда его отец был на фронте. Мне было дано приятное задание
от имени моих товарищей передать цветы и пожелать счастья молодой красивой
жене командира. Конечно, мне разрешили восторгаться маленьким крошечным
человечком с розовыми щечками, спавшим в нежных кружевах в маленькой
кровати-корзинке.
Терри, как хорошо воспитанный пес, держался возле ноги и послушно
последовал за мной в гостиную. Он лег у моих ног. Меня пригласили к столу,
и, как это принято среди солдат, скоро мы заговорили о фронтовых событиях.
Молодая женщина с интересом прислушивалась к нашим рассказам. Затягивать
визит было неприлично, и я, встав, распростился с хозяйкой дома и с моим
командиром, выразив им почтение и благодарность. Но где же собака? Боже мой!
Дверь в детскую была открыта, и мы тут же бросились туда. Я похолодел, я
готов был провалиться сквозь землю при виде ужасной картины, открывшейся
моим глазам. В кружевах, тесно прижавшись к теплому младенцу, лежал Терри.
Ручки малыша с любовью обвивали белую шею собаки. Должно быть, они спали
вместе уже давно. При нашем приближении Терри выскочил из корзинки. Мой
командир пронзил меня взглядом, который невозможно забыть всю жизнь!
Понятно, при таких обстоятельствах, промямлив многочисленные извинения, я
вылетел пулей! Позже, после возвращения в полк, командир часто под общий
хохот рассказывал эту историю.
В тот же вечер я должен был отправится в Крицендорф, где мой дядя
Рудольф жил на летней даче. Этот дядя Рудольф, всеми нами очень любимый,
обалдел от счастья, увидев меня после стольких тяжелых месяцев. К нашей
общей радости дядя временно был соломенным вдовцом, поэтому мы, конечно,
каждый вечер посещали винный погребок. Снятый дядей дом принадлежал
необыкновенно чистоплотной и прямо-таки неприятно аккуратной хозяйке. На мою
собаку она смотрела, сморщив нос. Когда мне показывали дом, я не мог скрыть
улыбку, заметив на двери одного известного места табличку "Буду проверять!".