"Борис Самуилович Штейн. Донный лед " - читать интересную книгу автора

ПОЛГОДА НАЗАД И РАНЕЕ

Зудин чувствовал, что дело идет к снятию. Он знал, что в тресте лежит
коллективное письмо, подписанное более чем десятком рабочих, письмо-жалоба,
в котором скрупулезно собраны его большие и малые промахи и где, как в
каждой жалобе, естественно, присутствовали небольшие пережимы и передержки;
прямота и резкость проходили как откровенная грубость, требовательность и
борьба с нарушением трудовой дисциплины превращались в администрирование,
упорядочение заработной платы - в пренебрежение интересами рабочего класса.
Как будто сам Зудин не из рабочих и жмет соки для личной выгоды... Не забыли
в тресте и "зеленого мастера" Славика, как Зудин, несмотря на прямое
указание управляющего, не отпустил его жениться. Правда, окончилось в данном
конкретном случае все более или менее благополучно и как бы превратилось в
шутку, в веселую историю, но факт прямого неповиновения был, и от этого
никуда не денешься.
Знал он также, что письма-жалобы стихийно не пишутся, что должен быть
организатор и, так сказать, редактор такого документа, и знал, кто именно
был таким организатором и редактором. И был это вовсе не Глеб Истомин, хотя
он, наверное, ненавидел Зудина больше всех. Был это точно не Глеб Истомин, а
это был главный инженер Виталий Климов, молодой, быстро растущий инженер,
которого почему-то не назначили после ухода Светлого начальником мехколонны.
Знал это Зудин абсолютно точно, потому что не могло быть тайн в поселке
Северном - все знали всё. Знать-то знал, но вида не показывал, не хотел
сбивать главного с рабочего ритма - это было бы вредно для производства.
Главный был хорошим, грамотным специалистом, и Зудин держал его постоянно на
первом участке за Джигиткой, где отсыпалось основное земполотно под рельсы.
И хоть был там и прораб, и участковый механик, и дорожный мастер, главный
инженер сам контролировал технологию производства и геометрию насыпи и
подписывал сдаточные документы. Работал он, надо сказать, хорошо,
инициативно ликвидировал простои, часто (чаще Зудина) бывал в тресте, благо
первый участок находился ближе к Усть-Куту - столице Западного БАМа, чем
опорный поселок. И цену себе Виталий Климов знал и торопился стать
начальником.
Вот такой был расклад, как говорят преферансисты, хотя за карты Зудин
не садился уже, наверное, миллион лет.
При том, что Зудин был абсолютно предан делу, прекрасно знал технику и
освоил двигательные пружины производства, деятельность его была далеко не
безупречна, он это понимал, хотя часто понимание приходило с опозданием.
Например, в тот первый приезд на участок Веселая он досконально
разобрался с Истоминым он прошел его вдоль и поперек, а потолковать с
механизаторами как-то не догадался. Ему казалось, что правота его настолько
очевидна, что не нуждается в пояснениях. И это, конечно, было ошибкой,
потому что нельзя взять и снизить людям зарплату и не объяснить, что, как и
почему.
Сам Зудин за заработком никогда не гнался, предполагал, что и для
других сумма заработка не главное, тем более что речь ведь шла не о цифрах
сто двадцать или сто шестьдесят, а о цифрах пятьсот - семьсот или
восемьсот - тысяча - такие получались суммы, с учетом северных и "колесных"
коэффициентов. То есть при любой погоде основные растущие материальные и
культурные потребности безусловно удовлетворялись.