"Илья Петрович Штемлер. Поезд " - читать интересную книгу автора

отделение набил, и на антресоли складывал, прикрыв одеялами. Весь выложился,
но товарищам свиньи не подложил, в соседний вагон своих безбилетников не
спровадил. Утер Яша нос ревизорам!
Планерка была недолгой, надо было считаться со временем. До отхода
поезда оставалось часа четыре, а дел еще выше головы: и пополнить запас
сахара, чая, купить еды в дорогу, а главное, принять вагон с оборота...
Елизар шел следом за Магдой. Он видел ее прямую спину, тонкую девичью
талию, крепкие, тронутые первым загаром ноги. Одна рука Магды была занята
жесткой плетеной корзиной, другая придерживала ремни сумки, перекинутой
через плечо. Елизар нес свой дряхлый портфель и желтый чемодан Магды.
Помирились они без лишних слов - Магда после планерки кивнула Елизару на
свой чемодан, он молча поднял его и двинулся за ней следом, направляясь к
чаеразвесочной...
Елизару не хотелось ни о чем расспрашивать Магду. Он сейчас
довольствовался тем, что Магда рядом, стоит только протянуть руку или
окликнуть.
Возможно и другое - в эти предрейсовые часы острее чувствуешь под
ногами асфальт родного города. Обычный пассажир, покидающий привычную
обстановку, с тем чтобы провести какое-то время в скрипящем, грохочущем
домике на железных колесах, не принимает всерьез предстоящей перемены - так,
временное неудобство. Совсем иное чувство у проводника - жизнь его долгие
годы представляется бесконечным пунктиром, где нормальное земное
существование заменяется тесным походным пристанищем, набитым случайными
людьми. Елизар с этим свыкся, но примириться не мог. Поэтому каждая минута,
проведенная им вне вагона, была наполнена особым смыслом...
В чаеразвесочной оказалось на редкость безлюдно, и кладовщица встретила
их миролюбиво. Не то что в другие дни, когда нетерпеливый путейский люд
несет по кочкам кладовщицу и всю систему комплектования. Тут не до улыбок...
- Номер вагона? - Кладовщица занесла карандаш и, встретив насмешливый
взгляд Магды, решила: - Ладно, проставлю тебе год своего рождения. Тоже
четыре цифры.
Магда кивнула. Не станет же она, спотыкаясь о рельсы, искать свой
вагон, чтобы, записав заводской номер, вновь возвращаться сюда за сахаром и
чаем...
Так и начинается рейс с никому не нужного вранья.
- Сколько сахара? Семь блоков хватит? Хватит, - решила кладовщица. - А
чая? Три пачки... Вафли будешь, нет? Ну и не надо. Кофе есть. Импортное.
Возьми для себя...
Елизар в этом деле полностью полагался на Магду и стоял, разглядывая
полки. Подстаканники, ложки, тарелки, миски, блюдца, шахматы, домино... Даже
салфетки сегодня есть. Вот житуха пошла! Сколько ерунды! Елизару хватало
забот с подстаканниками, будет он еще брать на себя всю прочую дребедень,
век не рассчитаешься. Пусть этот ресторанный шик "фирма" катает, на то у них
и шкафчиков разных в рабочих купе натыкано. А в его вагоне образца
пятидесятых годов пассажир и на газете поест, как кошка. Газетой же и
утрется, салфетки целей будут. А пачку он домой отнесет, будет с чем в гости
пойти, салфетки нынче в большом дефиците.
И туалетного мыла Магда взяла, как же, упустит она неподотчетное...
Расписалась в накладной и за Елизара поставила закорюку. Теперь Елизар тащил
и плетеную корзину, доверху заваленную пакетами. Магда несла его портфель.