"Вадим Штепа. Россия после эРэФии (Тезисы к теории региональной революции)" - читать интересную книгу автора

примером духовного провинциализма. А слово "регион" восходит к Regnum -
царство. Конечно, не в банально-монархическом смысле, но скорее по принципу
достаточной духовной и культурной самостоятельности. Каждый русский регион
(под "русскостью" здесь имеется в виду не грубый этнический критерий, но
цивилизационное самоотождествление с Россией, как это традиционно всегда и
считалось) имеет свою глубокую специфику, которая только в сочетании с
"общерусским" менталитетом и делает этот регион самим собой, не позволяя
впасть в крайности убогого местничества или имперской унификации.
И "линия фронта" современного русского регионализма проходит вовсе не по
"антимосковскому" настрою (это лишь следствие), но по четкому отделению
себя от сугубо "местнических", безнадежно провинциальных идей. Регионализм
- это пассионарный "третий путь" между одинаково ущербными сценариями -
банального сепаратизма и смиренного провинциализма. Это ответственность за
Россию и ясное осознание того факта, что изменить можно только всё или
ничего - никакой думский спектакль уже не поможет. Слегка забегая вперед,
отметим, что именно так поступает ставший спонтанным лидером русского
регионализма Александр Лебедь, который намеревается "превратить
Красноярский край в центр стабилизации и консолидации здоровых сил России".
И это главное его отличие от прежнего красноярского губернатора, "местника"
В.Зубова, истерично реагирующего на "пришельца" (пикантность ситуации в
том, что сам Зубов родом из Тамбова).

Москва как Rimland

Американский геополитик Никлас Спикмен обогатил эту науку одним важным
понятием - Rimlands, то есть территории, промежуточные между "большими
пространствами", традиционно соотносимыми с евразийским Heartland (Карл
Хаусхофер) и атлантическим Seapower (Хэлфорд Макиндер). Это открытие
Спикмена позволяет избежать безысходного геополитического дуализма и
освободить проблему от ее чрезмерной идеологизации.
Если Европа с геополитической точки зрения - это собственно Rimland, а
другим Rimland'ом являются "азиатские тигры", то Москва в интересном
созвучии с именем своей религиозной миссии, составляет своего рода "третий
Rimland". Сегодня затруднительно назвать ее геополитическую роль
"евразийской" или "атлантистской" - скорее, типичное для Rimland'а
балансирование "на грани". Причем такое балансирование, которое само по
себе и отчуждает этот город культурно и цивилизационно от "остальной
России", превращает ее в яркую витрину для иностранцев. Образно говоря,
молоко у нас от одной коровы, а сливки - от другой. А говоря языком
исторических аналогий, "сибиряки в 1941 году спасли Москву. Сдается мне,
что им предстоит сделать это еще раз" (А.Лебедь).


Геополитический постмодерн Александра Лебедя

Говорят, что "Лебедь куплен Березовским". Если бы это было так, то в
финансируемой Березовским "Независимой газете" на него бы не
обрушивались с яростной критикой. (27.03.98.) Самое забавное, что
Лебедя патриотизму вдруг начал учить А.Ципко - официальный ведущий
политологического приложения к НГ - и просто оскорбительными