"Борис Штерн. Шестая глава Дон Кихота" - читать интересную книгу автора

туда-сюда, а вот зачем Испании Буденный? Не знаю... Как попу гармонь. Но
это не наше дело. А наше дело - не ударить в грязь лицом, отремонтировать
квартиру и достойно встретить заморского земляка. Разрешение на вывоз
дверей через таможню он уже получил. Пусть посетит свой прежний дом,
заберет двери, походит, повспоминает, каких чертей ему тут давали,
ностальгия, то-се... Может, немного долларов подкинет на нужды родного
Райцентра, - подмигнула Мама.
- Да-а, времена пошли! - все-таки удивился старший лейтенант из
военкомата, защищавший Верховный Совет. И предложил: а не продать ли в
Испанию стенд "Морального кодекса строителя коммунизма", созданный лет
двадцать назад рукой еще молодого и никому тогда неизвестного Кеши,
который (стенд) до сих пор висит в ленинской комнате военкомата?
Посмеялись. И вспомнили о Федоре Федоровиче:
- А его, пока диссидент Кеша будет здесь предаваться своей
ностальгии, - на обследование!
Так и вышло - как задумал консилиум.
После майских праздников Федор Федорович зарядил новый чемодан
бельишком и свежими пирожками с повидлом, поцеловал Аэлиту (а та ничего не
знала о готовящемся вторжении пришельцев и собиралась в отсутствие Федора
Федоровича использовать квартиру для собственного удовольствия), заглянул
в почтовый ящик, вынул поздравительную открытку из военкомата, еще раз
убедился в том, что Кир Булычев, Еремей Парнов и Владимир Савченко
продолжают хранить таинственное молчание, вздохнул и подался к автобусной
остановке.
Там его уже поджидали "рафик", сестра милосердия с направлением в
психдиспансер и старший лейтенант милиции.
- Садитесь, Федор Федорович, подвезем! Нуль-транспортируем куда вам
надобно. В Одессу? Ах, в Зауральск! Бензина полный бак - хоть на Большую
Медведицу!
Все чинно, благородно...
Легковерный Федор Федорович залез в "рафик" и через час на полной
скорости был доставлен в сумасшедший дом, сдан с рук на руки белым врачам,
переодет в стиранную синюю пижаму и помещен в палату к членистоногим
инопланетянам, у которых на лице располагалось по три рта сразу - один рот
для еды, второй - для питья, третий - для разговоров. Удобно!
Какая-то полная туманность Андромеды расплылась в голове у Федора
Федоровича. Больничную палату он принял за отсек межгалактического
звездолета, а врачей - бог весть за кого. Он уселся на персональную койку
и принялся рассказывать пришельцам историю жизни Головы Профессора Доуэля,
но те пили, ели, говорили каждый о своем и его не слышали.
Пока Федор Федорович оглядывался и вертел головой в космическом
корабле, в Доме на набережной начался субботник. (Аэлита как раз уехала с
врачом на "скорой помощи" отдыхать в Дофиновку, прихватив с собой
толстовскую "Аэлиту", - "Надо что-нибудь почитать на пляже, а то с этими
тральщиками все буквы забудешь - так и норовят затралить!") Собрались в
девять часок утра: два столяра-уголовника, присланные из химзоны для
замены дверей и настила паркета, Варвара Степановна с подавальщицей из
"Iдальнi" (Людмилу Петровну как представителя английской интеллигенции
избавили от мытья полов - "Во я им буду полы мыть!"), пришли неразлучные
два украинца и один еврей с финскими обоями, да еще электрик из