"Николай Николаевич Штучкин. Грозное небо Москвы (про войну)" - читать интересную книгу автора

Меня поразила легкость, с какой маневрировал истребитель около цели.
Неглубокий крен в левую сторону, резкий бросок машины вправо и вверх,
доворот в сторону цели, короткая, гулкая очередь. И так же опять. И опять.
- Вот как надо летать! - возбужденно крикнул Акимцев, хлопнув меня по
плечу. - Но ты не завидуй Научишься! Не боги горшки обжигают...
Между тем, гремящий, стреляющий смерч унесся от нашей "точки" километра
на три-четыре, и там, распуская шлейф черного дыма, бомбардировщик метнулся
вверх. И сразу на фоне синего неба заколыхались три парашюта. Кто-то
радостно закричал:
- Сбили! Сбили! Ура... а-а!
Все захлопали в ладоши, приветствуя победителей.
- Товарищи! - перекрывая всех, начал Акимцев. - Мы были свидетелями
мастерства наших пилотов.
- Митингуете? - послышался бас командира полка. В пылу восторга мы не
заметили, как он подъехал, остановился сзади нас. - По какому поводу,
спрашиваю? Врагу рукоплещете?
Наступила жуткая тишина. Мы поняли. И кому кричали и чьим мастерством
восторгались. Выждав, командир негромко сказал:
- "Мессершмитты" сбили Пе-2.
Однако на этом дело не кончилось. Сделав круг над местом упавшей
"пешки", "мессершмитты" полезли вверх, в зону, где лейтенант Илья Бочаров
осторожно прощупывал новую технику. Что и говорить, для фашистских асов это
была находка. Конечно, они не знали, что лейтенант Бочаров еще ни разу не
пилотировал на новой машине, но могли догадаться: опытному летчику незачем
выполнять мелкие виражи. И еще, что больше всего соблазняло фашистов, -
советский самолет был один и расправиться с ним не составляло большого
труда.
Но Бочарову на этот раз повезло. Да и сам он не оплошал. Увидев пару
Ме-109, Илья начал выписывать такие фигуры, на которые в другой обстановке
вряд ли отважился. И этим, безусловно, сорвал фашистам план молниеносной
победы. Помогло ему и еще одно немаловажное обстоятельство.
"Клюнув" на Бочарова, гитлеровцы не заметили, что на тысячу метров выше
и чуть в стороне находился еще один наш самолет - "Чайка", барражирующая над
Волоколамском. Ее пилотировал командир звена второй эскадрильи лейтенант
Петр Александров - смелый и опытный летчик, бывший инструктор Борисоглебской
авиашколы, хороший товарищ Томилина.
Петр Иванович спикировал и дал залп сразу двумя эресами. Снаряды
разорвались невдалеке от закрутившейся карусели, и этого было достаточно:
фашисты моментально оставили поле боя. Мы не на шутку перепугались, увидев
явно неравный Бочарова с парой Ме-109. Успокоились только когда Миг-3 зашел
на посадку Красный, будто вышел из бани, Илья с минуту молча сидел в кабине.
Потом вылез, с трудом стащил одну за другой промокшие от пота перчатки,
перевел дух. Теплый сентябрьский ветер, будто успокаивая, ласково теребил
его светлые волнистые волосы.
- Ну как, Илья Иванович? - спросил Максимов.
- Вы же видели, - устало ответил Илья. - О чем еще рассказывать.
Он молча шагнул вперед. Мы расступились. Бочаров отошел в сторонку, сел
на траву, достал из кармана блокнот, карандаш, посмотрел в нашу сторону и
попросил:
- Пока не подходите ко мне.