"Николай Николаевич Штучкин. Грозное небо Москвы (про войну)" - читать интересную книгу автора

самолетам!
Через тридцать минут первая группа во главе с командиром полка уходит
на запад. Десять машин, столько же летчиков. На земле остается один Федор
Карасев. Он смотрит вслед улетающим товарищам, слушает затихающий гул
моторов. Это ему не повезло при штурмовке. Рядом стоит Бурганский - техник
его самолета, маленький, толстый, с черными, как смоль, кудрями.
- Командир, ты в рубашке родился, - говорит он, - ума не приложу, как
долетел.
Действительно, ума не приложишь. Надо менять нижнюю плоскость,
стабилизатор, руль поворота...
Взлетает вторая группа. С запада, подгоняемая ветерком, тянется дымка.
Видимость по горизонту неважная, но по вертикали хорошая. В таких условиях
истребители противника могут напасть внезапно, снизу. Группа снижается, идет
на высоте около тысячи метров. Справа выше на встречном курсе неожиданно
появляются шесть бомбардировщиков. Фашисты. Идут на восток. "Что делать? -
решает задачу Боровский. - Вступить в бой - значит поставить под угрозу
штурмовку. Не вступать - тоже нельзя: "юнкерсы" идут на боевое задание,
где-то будет разбит эшелон, железнодорожный мост, аэродром или город.
Выделить для боя звено? Недостаточно. Два звена? Вполне. А что останется для
штурмовки? Пять самолетов. Пару из них бросить против зениток. Остается
звено. Нет, это, конечно, не сила, особенно, если налетят истребители".
Нелегка командирская доля. Думай. Решай. Ошибешься - будешь в ответе. А
секунды летят. И "юнкерсы" тоже. Они уже справа на траверзе. Решай,
командир, потом не догонишь. Летчики молчат, ждут решения командира группы.
Решение принято: Боровский качнул крылом, подал команду:
- За мной!
Боевым разворотом заходит в хвост вражеской группе. Правда, немного
отстал. Нелегко на перегруженной бомбами и "эрэсами" "Чайке" догнать
новейший бомбардировщик Германии. Справа у Боровского - Кохан. Мотор на его
самолете оказался более мощным. Тимофей обгоняет ведущего и атакует с ходу.
Внезапный удар ошеломил фашистов. Нападения снизу, из дымки, да еще с
запада они никак не ожидали. Кохан бьет из всех четырех пулеметов. Ведомый
второго звена фашистов горит и, скользнув на крыло, падает. Вот как нужно
расправляться с врагом!
Но так сражаться надо уметь. Мы знаем, у Кохана это не первая победа.
Он участвовал в войне с белофиннами и был награжден орденом Красного
Знамени. За что - не знаю: за сбитые самолеты или за штурмовки. Сам он об
этом никогда не рассказывал. А зря: мог бы многому нас научить.
...Впервые я увидел Кохана в прошлом году, когда прибыл в полк.
Спокойный, тихий, медлительный Тимофей мало походил на летчика, тем более на
истребителя. Я принял его за работника авиабазы. А потом вдруг встретил
лейтенанта на полетах. Он оказался командиром звена. Летал так же, как ходил
по земле: спокойно, уверенно. В первые дни войны, минуя очередную должность,
Кохан стал командовать эскадрильей. Не сам, конечно, перешагнул - так
захотел Девотченко, прежний командир полка. Очевидно, он знал Кохана как
летчика и бойца...
Не успел еще первый "юнкере" долететь до земли и взорваться, как
лейтенант Кохан атаковал второго. Бомбардировщики попытались сомкнуться,
чтобы поддержать Друг Друга огнем, но было уже поздно: "Чайки", как осы,
закружились вокруг.