"Юрий Шубин. Враг государства " - читать интересную книгу автора

- А по пивку? - по сложившейся традиции добавил Миша Белов.
- Я пас! - решительно отказался Сватко, обнажив остатки воли. - Мне
сегодня дома надо быть!
- И мне - хорош! - примкнул к отщепенцу Макошкин.
- Как хотите! - разочарованно попенял Белов. - Вот так всегда! Только
разговорились!
Шумно раздвинув стулья, чоповцы поднялись, по очереди отметились в
бесплатном туалете и гудящей толпой направились к выходу. Ребята чувствовали
себя отлично, и даже накрапывающий дождь не создавал им неудобств или
дискомфорта.
На площади распрощались с Макошкиным. Но, вместо того чтобы подойти к
станции метро и там, как люди, выпить пива, уж если душе так хочется,
чоповцы совершили очевидную глупость и отправились совсем в другом
направлении. Их объяснимое и понятное каждому российскому мужику поведение
было на руку.
Но только не им.
Впрочем, свою главную, роковую ошибку Сватко уже совершил - там, в
кафе, и теперь любые варианты поведения веселой компании вели к одному и
тому же знаменателю. Разница состояла лишь во времени и длине пути до
конечной точки.
Зураб вышел из кафе следом за чоповцами. Стараясь не попасться им на
глаза, он остановился, приподнял воротник, будто прячась от холода, и
закурил. Водяная пыль противно припорашивала голову и холодила лицо.
Минутой позже из-за стеклянной двери с кривыми ручками появились Аслан
с Ниязом. Медленно и неторопливо они двинулись за чоповцами, то
останавливаясь и отставая, то убыстряя шаг и приближаясь к объекту
наблюдения на минимальное расстояние. Они знали, что делали, потому что
этому их учили на "втором курсе" диверсионной школы. Чоповцы не могли
заметить слежку или вычислить в толпе наблюдателей, потому что не имели ни
подобных навыков, ни позывов к их практическому применению. Их головы были
заняты совершенно не этим...
Торговая палатка с напитками располагалась в глубине квартала. Вокруг
темно, грязно и немноголюдно. Два студента-вечерника взяли по бутылке пива
и, без умолку обсуждая какую-то девчонку, отправились к проспекту. За ними в
очереди стоял мужик рабоче-крестьянской наружности - он брал красненькое.
Разумеется - портвейн. Для разминки. Сунув в окошко мятые десятки и насыпав
горсть мелочи, он сдавленно буркнул:
- Вон ту - поядовитей!
Голос походил на хрип умирающего от жажды путника.
Чоповцы подвалили к палатке шумно и встали за "путником". Недовольная
мелочью хозяйка терпеливо пересчитала деньги работяги и подала бутылку. Тот
отошел, прижимая посуду к телу, словно великую драгоценность. Хотя чего
смеяться-то - для него она таковой и являлась.
Миша Белов с зажатым в руке стольником вежливо поздоровался с хозяйкой
и собирался просунуть деньги в окно, как буквально из-под земли перед ним
выросли два кавказца. Тот, что поменьше, грубо оттолкнул именинника от
вожделенного пива и гортанно прогнусавил:
- Падажди! Сначала ми возьмем!
Ясное дело, что оголтелой наглости чоповцы стерпеть не могли. Тем более
что алкогольные газы, валившие, кажется, уже и из ушей, стали для ребят