"Василий Макарович Шукшин. Я пришел дать вам волю" - читать интересную книгу автора

- Дайте им сбежать.
- А мы как? - все не мог понять Стырь.
- Не знаю. Можа, с собой возьмут.
- Хм... А можа, стукнут бабайкой да в воду?
- Не знаю. Иди скажи деду. Оборони бог, чтоб послы чего-нибудь
зачуяли... Себя пожалеете, я вас не пожалею. Сделайте, чтоб убежали.
Стырь подумал. Встал. Он понял.
- Убегут. А на на худой конец - дай чмокну тебя. Я хошь не шахова
девка, а люблю тебя... - Поцеловались. Стырь еще сказал: - Батьке твоему
поклон передам.
- Раньше время-то не умирай.
- А кто ведает? Они вон быки какие.
- Иди к деду, расскажи ему все, - поторопил Степан.
- Не поминай лихом, Тимофеич.
Степан некоторое время смотрел в темноту. Потом сказал гребцам:
- Не торопитесь. Поспеем. Гребите тише.
Долго плыли в полной тишине. Только чуть слышно вскипала вода под
веслами, шипела. Струги с Черноярцем были уже далеко; плясали, путались во
тьме и качались длинные огоньки их факелов.
Слева замаячил остров, надвигался смутной длинной тенью.
- Остров, батька, - подали голос с носа струга.
- Вали влево. Как остров обогнем... Стырь! И ты, дед Любим! Проводите
послов на последний струг, к Федору. А то они развесили тут ухи-то - много
знать будут, - нарочно громко сказал Степан. - Уберите их отсудова!
- Пошли, голуби! - скомандовал Стырь. - Вязать будем, Любим?
- Шевелитесь! - прикрикнул Степан нетерпеливо.
- В лодке свяжем, - решил дед Любим. - Шагайте.
Гребцы притабанили струг; четверо с правого борта слезли в лодку.
Молчали.
Струг тотчас отвалил влево, к острову, и сразу пропал в темноте,
точно его не было. И задних не слышно пока, тоже тихо крадутся.
- Побудем здесь. Федор подойдет, мы ему шумнем, - сказал Стырь. -
Давай-ка, браток, рученьки твои белые, я их ремешком схвачу. - Стырь
склонился к Никите Скрипицыну.
Никита слегка ошалел от нежданного поворота, протянул было руки... Но
его товарищ сгреб уже деда Любима и ломал под собой, затыкая ему рот. В то
же мгновение и Стырь оказался на дне лодки, и большая ладонь служилого
плотно запечатала ему рот. Ремешки, которые взяты были для послов, туго
стянули руки приставных. Послы схватились за весла и налегли на них; лодка
очумело полетела в темноту.
- Мм!.. - замычал Стырь и засучил ногами.
Никита склонился, покрепче затолкал подол кафтана ему в рот...
Захватил в узластую лапу седую бороденку старика, пару раз крепко посунул
его голову - туда-сюда - по днищу лодки.
- Будешь колотиться, дам веслом по башке и в воду, - сказал негромко
и весело.
Стырь притих. Дед Любим тоже лежал смирно: видно, товарищ Никиты
перестарался, помял Любима от души. Или - прирожденный воин - Любим хитрил
и, не в пример Стырю, не скреб понапрасну на свой хребет.
- Пресвятая матерь божья, - шептал набравшийся смертного страха