"Василий Макарович Шукшин. Я пришел дать вам волю" - читать интересную книгу автора

одного казака. То была победа немалая.


* * *

"Тишайший" в Москве топал ногами, мерцал темным глазом, торопил и
гневался. Он сбирался на соколиную охоту, когда ему донесли с бумаги:
- "...Разорил татарские учуги, пленил персидские торговые суда,
ограбил города Баку, Рящ, Ширвань, Астрабат, Фарабат; и, произведя везде
ужасные злодеяния, губил беспомощно мирных жителей. И побил персидский
флот. И теперь пошел к Волге..."
- Объявился, злодей! - воскликнул царь. - Откуда пишут?
- Из Терков.
- Писать в Астрахань, к князю Ивану Прозоровскому: остановить!
Оружье, припас, грабленое - все отнять! Воров расспросить, выговорить им
вины ихние и раздать всех по стрелецким приказам! Собаки неспокойные!..
Они уж в охотку вошли - грабют и грабют. Всех по приказам!
Случившийся рядом окольничий Бутурлин напомнил:
- Государь, мы в прошлом годе писали в Астрахань прощальную Стеньке.
Понадеется князь Иван на ту грамоту...
- Ту грамоту изодрать! Год назад писана... Успеть надо, чтоб Стенька
на Дон не уволокся. Успеть надо!.. Не мешкайте! Ах, злодей!.. Он эдак мне
весь мир с шахом перебаламутит. Не пускать на Дон!


Царская грамота заторопилась в Астрахань - решать судьбу непокорного
атамана.


А пока что атаман шел к Астрахани. Позади Львова князя.


И пока он шел к Астрахани, в Москве "тишайший" выезжал из Кремля на
охоту.
Думные дворяне, стольники, бояре, сокольничьи, сокольники... Все
пылает на них - все в дорогих одеждах, выдаваемых в таких случаях двором.
Даже кречеты на перчатках сокольников (перчатки у сокольников с золотой
бахромой) и те с золотыми кольцами и шнурками на ногах.
Нет еще главного "охотника" - царя Алексея Михайловича, "рожденного и
воспитанного в благочестии" (как он сказал о себе на суде Вселенских
Патриархов).
Вот вышел и Он... В высокой собольей шапке, в девять рядов унизанной
жемчугом. Нагрудный крест его, пуговицы и ожерелье - все из алмазов и
драгоценных камней. Бояре и окольничьи с ним - в парчовых, бархатных и
шелковых одеяниях.
Путь от Красного крыльца до кареты устлан красным сукном. Царь
проследовал в карету... "Царева карета была весьма искусно сделана, и
обтянута красным бархатом. На верху оной было пять глав, из чистого золота
сделанных". Одеяние кучеров и вся сбруя были также из бархата.
Поезд тронулся.