"Василий Макарович Шукшин. Я пришел дать вам волю" - читать интересную книгу автора

На берегу их ждал Иван Черноярец.
- Ну? - спросил есаул; он надеялся на стариков.
- Отойдет, - пообещал Стырь. - Весь в деда свово: тот, бывало,
оглоблю схватит - дай бог ноги. Потом ничего - отходил. И у этого ухватки
такие же. Вылитый дед Разя.
- Оглобля - куда ни шло, - заметил Черноярец. - Этот чего похуже
хватает.
- Лют сердцем, правда. А вот Иван у их был - девка красная! Вот кого
я любил! И этого люблю, но... боюся, - признался и Стырь. - Не поймешь
никак, что у его на уме.
- Извести ее, что ли, гадину? - размышлял вслух есаул. - Насыпать ей
чего-нибудь?..
- Не, Иван, то грех. Что ты! - чуть не в один голос сказали старики.
- С ей хуже грех! "Грех"... Мы из-за ее есаула вон потеряли - вот
грех-то!
- Нет - грех страшенный: травить человека, - стояли на своем старики;
особенно расстрига взволновался. - Грех это великий. Лучше так убить.
- Убей так-то! - воскликнул есаул. - На словах-то вы все храбрые...
- Посмотрим. Домой он ее, что ли, повезет? Там Алена без нас ей
голову открутит. Где Фрол-то? - спросил Стырь.
- Вон, у огня сидит. Сушится. Как завтра-то быть? - Черноярец был в
большом затруднении. - Ума не приложу.
- Пошли к Фролу, - сказал Поп. - Чего-нибудь придумаем.
- Что-то у меня голова какая-то стала?.. Забыл, чего-то хотел сказать
тебе, Иван... - Стырь придержал есаула, потер ладошкой лоб. - Чего я хотел
сказать-то?
- Ну? - недовольно сказал есаул. - Чего?
- А-а!.. Спомнил: пошли выпьем по чарочке! Прямо из головы вылетело.
С вечера же ишо помнил...
- Чтой-то, Стырь, худой ты становисся, - заметил Черноярец. - Такие
дела забываешь... Стареешь?
- Я? Нисколь. Кто тебе сказал?
- Стареешь. - Есаул любовно хлопнул старика по загривку. - Ты рази
такой был? Я же помню...
- Старею, Ваня. Осталось мне выпить на этом свете всего... двадцать
бочек вина. - Стырь сказал это с наигранной грустью, даже сморкнулся
как-то печально.
- Сгоришь к черту.
- Не сгорю! - распрямился Стырь. - Я хоть и старый, да старого
замеса, не вам чета. Случись я давеча заместо Фрола, у меня бы осечки не
было. Вы только башкой берете, а мы, как яички, - со всех сторон круглые.
Хоть поставь нас, хоть положь - мы все на боку. Так-то, паря.
- Что-то надо с ей делать, - опять вспомнил Черноярец княжну. - На
Дону ей делать нечего. Куда?!
Он был не злой человек, Иван Черноярец, но святое воинство для него -
истинно святое, на том он стоял, за то и любили его в войске, и уважали.
Трое свернули от берега в сторону дальнего костра, возле которого
сушился Фрол Минаев. С того берега его перевез в лодке Черноярец.
Где-то во тьме невнятно пели двое: