"Василий Шукшин. Сильные идут дальше" - читать интересную книгу автора

конечно, махнуть рукой - выпивоха, и все. А Митька... Митька - мечтатель.
Мечтал смолоду. Совсем еще юным мечтал, например, собраться
втроем-вчетвером, оборудовать лодку, взять ружья, снасти и сплыть по рекам
к Ледовитому океану. А там попытаться продвинуться по льду к Северному
полюсу. Мечтал также отправиться в поисковую экспедицию в Алтайские горы -
искать золото и ртуть. Мечтал... Много мечтал. Все мечтают, но другие -
отмечтали и принялись устраивать свою жизнь... подручными, так скажем,
средствами. Митька превратился в самого нелепого, безнадежного мечтателя -
великовозрастного. Жизнь лениво жевала его мечты, над Митькой смеялись, а
он - с упорством неистребимым - мечтал. Только научился скрывать от людей
сзои мечты. А мечты были - одна причудливее другой. Вот, допустим, узнал он
одну травку... Травка так себе, неказистая, почти все знают ее, но никто не
знает, что этой травкой можно лечить... рак. А Митька знает. Он по ночам,
чтобы никто не видел, собирает с фонариком эту травку, настаивает и лечит
направо и налево рак легких, рак печени, рак матки - лечит злой,
омерзительный рак. Любой. В три дня. Славу Митьке поют великую,
поговаривают, не отлить ли ему еще при жизни золотой памятник в рост.
Митька только криво улыбается на эту затею, пьет шампанское, живет с
женщинами, вылеченными им от рака... И напоминает людям, как они смеялись
над ним. К нему - запись со всего земного шара. Митька по утрам обходит
скорбные ряды и показывает пальцем: "Можно" - "Подождать" - "Подождать" -
"Можно" - "Срочно ко мне". Лечит сперва тех, кто победней и помоложе.
Женщины до тридцати идут вне очереди. Митька жесток: наставит мужу рога, не
задумается. И живет он с женщинами, вылеченными от рака, не таясь, открыто.
И пусть только мужья заикнутся, что... Раза два было: мужья возмутились.
Благодарные женщины чуть не выцарапали им глаза. Ученые и президенты
ползают на коленях перед Митькой: "Скажи, что за травка?" Митька криво
улыбается. "Вы по ней ходите". - "Скажи!" - "Фигу вам!" Бывает, что он
кричит на президентов: "Трепачи! Слюнтяи! Только болтать умеете!" Принимает
Митька на берегу Байкала. У него огромный двухэтажный дом, причем весь
второй этаж спальня. Там у него гигантские фикусы, ковры на полу, ковры на
стенах, туалетные столики, столики для газет и журналов, ширмы... На
подоконнике - увлажнитель с "Шипром".
В нетрезвом состоянии Митька проговаривается, но никто не понимает - о
чем он?
- Да, знаю! - кричит Митька в магазине. - Но вам не скажу. Фигу вам!
- Чего ты, Митька?
- Вы по ней ходите. Ногами ее топчете, а дотумкать - вот!.. - Митька
стучит себя по лбу и криво улыбается. - Не дано.
Вот это вот только и знают люди - бред, глупости. И еще - всякие
"хохмы" про Митьку. Вроде этой.
Летом Митька уходит с геологоразведочными партиями и ходит до холодов
(почему-то он ужасно гордится и важничает: "Я - сезонник"). Однажды он
пришел в поселок среди лета. И, не заходя домой, протопал в аптеку. В
аптеке были люди. Девушка-аптекарь отпускала лекарство. Девушка та была
очень и очень миленькая, беленькая, в белом халатике. В мечтах своих Митька
то и дело лечил ее от рака. В аптеке - уютно, пахнет немощью. Митька бухнул
в угол свой вещмешок, подошел к прилавку, бородатый, пропахший дымом,
смолой и болотами, и громко сказал:
- Мне триста штук презервативов, пожалуйста. Ну, замешательство...