"Василий Шукшин. Там, вдали..." - читать интересную книгу автора - Нужен. Нужен же мне муж в конце концов. Я серьезно говорю: ты лучше
всех, кого я встречала. Только не ревнуй меня, ради Христа. Я не тихушница, сама презираю таких. Буду тебе верной женой, - Ольга встала и в неподдельном волнении заходила по тесной комнате. - Нет, Петя, это здорово! Какого черта мы тут ищем? Здесь тесно, душно... Ты вспомни, как там хорошо! Какие там люди... доверчивые, простые, мудрые. Почему-то Ивлев понял, что это не пустые слова, не блажь. И не то даже, что она побыла не на свободе, струсила и сломя голову кинулась мечтать - как можно хорошо, свободно, спокойно жить. Если так - она доедет до Новосибирска, вернется и опять будет беситься и звереть от тоски. Нет, почему-то поверилось, что ее беспокойная, не совсем женская энергия, которая мучительно требовала работы, дела, нашла выход. И совсем как-то иначе, счастливо, по-девичьи, закинув руки за голову, Ольга сказала вдруг. - Я на сеновале спать стану. А по утрам буду бегать на речку купаться. У нас вода в реке ледяная. Поедем? - Поедем. - Я знала, что поедешь. Давай выпьем, за... счастье. Оно есть, я верю. Мне прямо не терпится скорей начать действовать. Выпили. - Хорошо? Ты не кисни. - Хорошо, Ольга, ты же знаешь, хоть ты и натрепалась тут, что любви нет. Есть. - Ну и слава богу! И со спокойной душой заснем. Иди скажи хозяйке, что жена приехала... А то я не люблю так. А завтра проснемся и начнем выписываться... Получим самую глупую справочку - уже что-то сделали, радость. Верно? А потом поедем. Будут мелькать деревеньки, маленькие полустанки... Будут поля, леса... Урал проедем. Потом пойдет наша Сибирь... Я раздеваюсь. Иди говори. Мы потушим свет и еще поговорим. А потом заснем. Петр пошел объявлять хозяйке, что приехала жена. Он обалдел от счастья, самому не терпелось начать подробно-подробно думать и говорить о том, какую можно прекрасную жизнь создать. "Господи, послала же мне судьба такого... непутевого, родного человека! " Дорогой Ольга смеялась и дурачилась, рассказывала Петру в коридоре анекдоты. Петр, чтобы не обижать ее, смеялся. Смешно было не всегда. Беспокоила некая надсадность ее веселья; Ольга как будто заставляла себя веселиться. А то подолгу молча сидела у окна. О чем думала, непонятно. Петр уставал от этих перемен, сам тоже частенько задумывался. "Ненадолго ее хватит", - приходила мысль. Но все забывалось, когда Ольга ласково смотрела на него. - Славный мой... - говорила она. - Все бросил - поехал. Куда! В Крутоярское с дороги дали телеграмму. Подписали: "Ольга. Петр". На вокзале их встретил Фонякин. Петр не сразу узнал его. Стоял на перроне высокий, болезненно худой человек в легком кожаном пальто. Смотрел на них веселыми внимательными глазами. - Здравствуйте, здравствуйте, - сказал глуховато. Неловко обнял дочь, ткнулся ей в щеку, Ивлеву подал руку и тут только сам едва узнал его. - А-а! |
|
|