"Василий Шукшин. Мой зять украл машину дров" - читать интересную книгу автора

хотелось посадить Веню. Но сельчане протестовали. И старые и молодые
говорили, что знают Веню с малых лет, что рос он сиротой, всегда был
послушный, никого никогда пальцем не трогал... Наказать, конечно, надо,
но-не в тюрьму же! Хорошо, проникновенно сказал Михайло Кузнецов, старый
солдат, степенный уважаемый человек, тоже давно пенсионер.
- Граждане судьи! - сказал он.- Я знал отца Венькиного - он пал смертью
храбрых на поле брани. Мать Венькина надсадилась в колхозе - померла. Сам
Венька с десяти лет пошел работать... А гражданка Киселева... она вот счас
плачет: знамо, сидеть на старости лет в туалете - это никому не
поглянется,- но все же она в своей жизни трудностей не знала. Да и теперь
не знаешь - у тебя пенсия-то поболе моей, а я весь израненный, на трех
войнах отломал...
- Я из бедняцкой семьи! - как-то даже с визгом воскликнула Лизавета
Васильевна. - Я первые колхозы...
- И я тоже из бедняцкой,- возразил Михайло.- Ты первая организовала
колхоз, а я первый пошел в него. Какая твоя особая заслуга перед обчеством?
В войну ты была председателем сельпо - не голодала, это мы тоже знаем. А
парень сам себя содержал, своим трудом... это надо ценить. Нельзя так.
Посадить легко, каково сидеть!
- У него одних благодарностей штук десять! Его каждый праздник отмечают
как передового труженика! - выкрикнули из зала.
Но тут встал из-за стола представительный мужчина, полный, в светлом
костюме. Понимающе посмотрел в зал. Да как пошел, как пошел причесывать!
Говорил, что преступление всегда - а в данном случае и полезней - лучше
наказать малое, чем ждать большого. Приводил примеры, когда вот такие вот,
на вид безобидные, пареньки пускали в ход ножи...
- Где уверенность, я вас спрашиваю, что он, обозленный теперь, завтра
снова не напьется и не возьмет в руки топор? Или ружье? В доме - две
женщины. Представьте себе...
- Он не пьет!
- Это что он, после газировки взял молоток и заколотил тещу в уборной?
Пожилую, заслуженную женщину! И за что? За то, что жена купила себе шубу, а
ему, видите ли, не купили кожаное пальто!
Под Веной закачался стул. И многие в зале решили: сидеть Веньке в тюряге.
- Нет, товарищи, наша гуманность будет именно в том, что сейчас мы не
оставим без последствия этот проступок обвиняемого. Лучше сейчас. Этим мы
оградим его от большой опасности. А она явно подстерегает его.
Представительный мужчина предлагал дать Веньке три года. Тут поднялся
опять Михайло Кузнецов.
- Вы, товарищ, все совершенно правильно говорили. Но я вам приведу
небольшой пример из Великой Отечественной войны. Был у нас солдатик, вроде
Веньки - щупленький такой же, молодой - лет двадцати, наверно. Ну, пошли в
атаку, и тот солдатик испужался... бросил винтовку, упал, обхватил, значит,
руками голову... Политрук хотел под трибунал отдать, но мы, которые
постарше солдаты, не дали. Подняли, он побежал с нами... И што вы думаете?
Самолично, у всех на глазах заколол двух фашистов. И фашисты были - под
потолок, рослые, а тот солдатик - забыл уж теперь, как его фамилия,- не
больше Веньки. Откуда сила взялась! Я это к тому, што бывает - найдет на
человека слабость, стихия - ну вроде пропал, совсем пропал человек... А
тут, наоборот, не надо торопиться, он еще подымется. Вы сами-то воевали,