"Василий Шукшин. До третьих петухов. Сказка" - читать интересную книгу автора

присоединяюсь к требованию ведущего: надо что-то делать. - И она еще раз
сказала звонко и убедительно: - Надо что-то делать!
Все задумались. А Илья нахмурился.
- Какая-то "сидячая агитация", - проворчал он. - Выдумывает чего ни
попадя. Какая агитация?
- Да такая самая! - вскинулся на него Обломов. - Сидячая, тебе
сказали. "Ка-ка-ая". Помолчи, пожалуйста. Надо, конечно, что-то делать,
друзья. Надо только понять: что делать-то?
- И все же я требую удовлетворения! - вспомнил свою обиду Лишний. - Я
вызываю этого горлопана (к Илье) на дуэль.
- Сядь! - крикнул Конторский на Лишнего. - Дело делать или дуэлями
заниматься? Хватит дурака валять. И так уж ухлопали сколько... Дело надо
делать, а не бегать по лесам с пистолетами. Тут все взволновались, зашумели
одобрительно.
- Я бы вообще запретил эти дуэли! - крикнул бледный Ленский.
- Трус, - сказал ему Онегин.
- Кто трус?
- Ты трус.
- А ты - лодырь. Шулер. Развратник. Циник.
- А пошли на Волгу! - крикнул вдруг какой-то гулевой атаман. - Сарынь
на кичку!
- Сядь! - обозлился Конторский. - А то я те покажу "сарынь". Задвину
за шкаф вон - поорёшь там.
Еще раз спрашиваю: что будем делать?
- Иди ко мне. Атаман, - позвал Илья казака. - Чего-то скажу.
- Предупреждаю, - сказал Конторский, - если затеете какую-нибудь
свару... вам головы не сносить. Тоже мне, понимаешь, самородки.
- Сказать ничего нельзя! - горько возмутился Илья. - Чего вы?! Собаки
какие-то, истинный бог: как ни скажешь - все не так.
- Только не делайте, пожалуйста, вид, - с презрением молвил Онегин,
обращаясь к Илье и к казаку, - что только вы одни из народа. Мы тоже -
народ.
- Счас они будут рубахи на груди рвать, - молвил некий мелкий персонаж
вроде гоголевского Акакия Акакиевича. - Рукава будут жевать...
- Да зачем же мне рукава жевать? - искренне спросил казачий атаман. -
Я тебя на одну ладошку посажу, а другой прихлопну.
- Все - междоусобица, - грустно сказал Лишний. - Ничего теперь вообще
не сделаем. Вдобавок еще и пропадем.
- Айда на Волгу! - кликнул опять Атаман. - Хоть погуляем.
- Сиди, - сердито сказал Обломов. - Гуляка... Все бы гулять, все бы им
гулять! Дело надо делать, а не гулять.
- А-а-а, - вдруг зловеще тихо протянул Атаман, - вот кохо я искал-то
всю жизню Вот кохо мне надоть-то... - И потащил из ножен саблю. - Вот кому
я счас кровя-то пущу... Все повскакали с мест...
Акакий Акакиевич птицей взлетел па свою полку, Бедная Лиза присела в
ужасе и закрылась сарафаном... Онегин судорожно заряжал со ствола дуэльный
пистолет, а Илья Муромец смеялся и говорил:
- О-о, забегали?! Забегали, черти драповые?! Забегали!
Обломов загородился от казака стулом и кричал ему, надрываясь:
- Да ты спроси историков литературы! Ты спроси!.. Я же хороший был! Я