"Василий Шукшин. Живет такой парень" - читать интересную книгу автора

Василий Шукшин.

Живет такой парень


Copyright Василий Шукшин
Подготовка электронного текста: библиотека Александра Снежинского


Есть на Алтае тракт - Чуйский. Красивая стремительная дорога, как след
бича, стеганувшего по горам.
Много всякой всячины рассказывается, поется, выдумынвается о нем. Все
удалые молодцы, все головорезы былых лет, все легенды - все с Чуйского
тракта.
Села, расположенные вдоль тракта, издавна поставляли ему сперва
ямщиков, затем шоферов. Он (тракт) манит к себе, соблазняет молодые души
опасным ремеслом, сказканми, дивной красотой. Стоит разок проехать от Бийска
до Ини хотя бы, заглянуть вниз с перевала Чике-таман (Чик-атаман, как зовут
его шоферы) - и жутковато станет, и снова потянет превозмочь страх и
увидеть утреннюю нагую красоту гор, почувствовать кожей целебную прохладу
поднебесной выси...
И еще есть река на Алтае - Катунь. Злая, белая от злоснти, прыгает по
камням, бьет в их холодную грудь крутой яростной волной, ревет - рвется из
гор. А то вдруг присминреет в долине - тихо, слышно, как утка в затоне пьет
за остнровом. Отдыхает река. Чистая, светлая - каждую песчинку на дне
видно, каждый камешек. И тоже стоит только разок посидеть на берегу, когда
солнце всходит... Красиво, очень красиво! Не расскажешь словами.
И вот несутся они в горах рядом - река и тракт. Когда глядишь на них,
думается почему-то, что это брат и сестра, или что это - влюбленные, или
что это, наоборот, ненавидянщие друг друга Он и Она, но за какие-то грехи
тяжкие заколндованные злой силой быть вечно вместе... Хочется очеловенчить и
дорогу, и реку. Местные поэты так и делают. Но нельзя превозмочь красоту
земную словами.
Много, очень много машин на тракте. День и ночь гудят они, воют на
перевалах, осторожно огибают бомы (крутые опасные повороты над кручей). И
сидят за штурвалами чумазые внимательные парни. Час едут, два едут, пять
часов едут... Устают смертельно. В сон вдруг поклонит. Тут уж лучнше
остановиться и поспать часок-полтора, чтоб беды не нанделать. Один другому
может так рассказывать:
- Еду, говорит, и так спать захотел - сил нет. И заснул. И заснул-то,
наверно, на две секунды. И вижу сон: будто одним колесом повис над обрывом.
Дал тормоз. Проснулся, смотрю - правда, одним колесом повис. Сперва не
испугалнся, а вечером, дома, жутко стало...
А зимой, бывает, заметет Симинский перевал - по шесть, по восемь часов
бьются на семи километрах, прокладывают путь себе и тем, кто следом поедет.
Пять метров разгребают лопатами снег, пять - едут, снова пять -
разгребают, пять - едут... В одних рубахах пластаются, матерят долю
шофернскую, и красота вокруг не красота. Одно спасение - хоронший мотор. И
любят же они свои моторы, как души свои не любят. Во всяком случае,
разговоров, хвастовства и раздумий у них больше о моторе, чем о душе.