"Джеймс Уиллард Шульц (Апикуни). Опасная тропа " - читать интересную книгу автора

именно таково, каким и должно быть у белого вождя. А женщины восклицали,
обращаясь к моей "почти-матери":
- О, Тситсаки! Как чудесны твое платье и твоя шаль! Вот бы нам одеться
как ты и пойти на угощение вместе с твоим вождем на огненную лодку!
В это же время молодые люди обращались ко мне:
- Привет, Ататойя, брат!
Я улыбался и отвечал:
- Ок-йи Ап-а-мак-ан! (Приветствую тебя, Бегущая Ласка!) - Или называл
по имени другого встречного.
Таким образом мы прошли через толпу и взошли по трапу на палубу. Нас
встретил капитан Марш и провел в столовую. Он усадил дядю справа от себя,
слева посадил Тситсаки, а дальше - меня. И каким же нас угостили обедом,
приготовленным французским поваром-креолом из Луизианы и подававшимся
официантом-негром (от которого Тситсаки испуганно отстранялась всякий раз,
когда он проходил мимо ее стула)!
Дядя и капитан Марш немного поговорили о войне*. Она шла далеко от нас,
и мы мало ею интересовались. Капитан рассказал о многочисленных поселенцах,
появившихся в долине Миссури в Небраске и Айове, которые бьют и гонят оттуда
большие стада бизонов, и заметил, что опасается, как бы они не приплыли и в
нашу страну.
______________
* По-видимому, речь идете Гражданской Войне между Севером и Югом
(1861-65).

- Ну нет, этого опасаться не стоит, - заявил дядя - Они знают, что
здесь совсем неподходящий край для фермерства. Ведь у нас выпадает слишком
мало дождей. А они не охотники и потому остановятся ниже по реке, в Айове.
Однако время показало, что капитан был прав. Через двадцать лет
поселенцы прибыли в Монтану, уничтожили бизонов и положили конец кочевой
жизни индейских племен, заперев их в резервациях. И хорошо, что мы не могли
предвидеть этих великих перемен - мы были счастливы в своей уверенности, что
на верхней Миссури сохранится прежний порядок вещей.
Еще я припоминаю, что на том обеде на десерт подали чудесный сливовый
пудинг. После этого мы с Тситсаки оставили мужчин беседовать дальше, а сами
отправились бродить по кораблю. На закате мы вернулись в форт, где на
большом дворе наши работники затеяли танцы для матросов. В сумерки в центре
площади был разожжен огромный костер, и под звуки скрипки началась пляска. И
что это была за музыка, как весело и красиво она звучала! По словам дяди, в
давние времена эпохи Луи XIII она была завезена к нам через Новый Орлеан и
Квебек эмигрантами из Франции. Годами она передавалась на слух от скрипача к
скрипачу без изменения малейшей ноты, пока наконец не зазвучала и здесь в
торговом форте, в двух тысячах миль от границы цивилизации.
Наши работники были, главным образом, французскими креолами* из
Сент-Луиса и Нового Орлеана или чистокровными франко-канадцами, которые
перешли к нам из большой северной меховой Компании Гудзонова Залива. Почти
все они были женаты на женщинах-пикуни. Им были свойственны темперамент и
музыкальность, что сильно отличало их от американцев и англичан. Они очень
ценили все прелести жизни. И как следили они за украшением своей одежды! Их
кожаные наряды были красиво расшиты их терпеливыми женщинами. У каждого
мужчины был яркий кушак, обернутый вокруг талии; с одной его стороны висел