"Станислав Шульга. Хаос-генератор" - читать интересную книгу автора

просмоленных деревянных досок настила, уложенных на примитивный конструктив
сооружения. Сегодня море накатывало на опоры, разбиваясь о них, так же как и
год, и пять и двадцать лет назад. Безразличные серые волны, сливающиеся с
такой же серой плитой опустившихся небес, катились откуда-то из-за
горизонта, гонимые сильным северо-западным ветром. Вечный, непрекращающийся
и бессмысленный спор стихии и инженерного сооружения.
Старый пирс в Норе-Ворупе, небольшом городке, на северо-западном
побережье Ютландии, расположившемся посреди холмов Хонстхольмского
заповедника, покрытых желто-бурым лишайником. В десяти километрах от
Серебряного Холма.
Это была старая традиция. После того как Макс перебрался на постоянное
жительство в Данию и немного освоился, он пробил у Милларда энную сумму на
"проведение консультаций" с членами "Тетрагона". Для Шершня это стало первой
поездкой за "Большой Бугор". Небольшой ресторанчик с фастфудом в датском
исполнении стал любимым местом отдыха после будней трудового дня. Прозрачная
стекляшка, из которой открывался вид на море, берег с лежащими на нем
рыбацкими катерами, немецкие серфингисты в черных костюмах и этот пирс. Съев
по местному биг-мак меню и запив это банкой Karslberg, они шли на пирс. Это
называлось "принять душ" - разбивающиеся волны иногда окатывали пирс тучами
брызг. Один раз его здесь окатило так, что пришлось ехать в отель сушиться.
Сегодня был четверг, и только эти две фигуры не спеша двигались по
пирсу к краю, где море разбивалось о бетон. Для наблюдателя со стороны эта
пара могла показаться комичной и немного архитипичной. Макс, высокий
сухопарый брюнет, в длинном черном плаще и таком же черном берете,
заломленном налево. Шершень, низкорослый коренастый и бородатый блондин в
широкой куртке и спортивной шерстяной шапочке с бомбончиком. Дон-Кихот и
Санчо Панса. И отчасти это так и было, с той лишь разницей, что оруженосцем
Шершень не являлся.
За нарочитой сдержанностью Ставицкого скрывалась буря из эмоций,
замешанных на недюжинных амбициях, остатках романтизма и порывистой
импульсивности, граничащей с авантюризмом. Эта гремучая смесь с переменным
успехом балансировалась мощным интеллектом и жесткой лидерской мотивацией,
отрицавшей все, что мешало достижению цели. Именно в силу этого он сейчас
занимал не последнее место на Холме, а все остальные из "Тетрагона" так и не
нашли в себе силы рискнуть тогда, больше двадцати лет назад.
В том числе и Шершень. Остатки юношеского романтизма из него вышибли
еще в армии, а особой эмоциональностью он никогда и не отличался. Крепкий
хозяин и трезвомыслящий прагматик, скрупулезно рассчитывавший все сценарии и
варианты компенсации рисков. Решительность в действиях обуславливалась
умением быстро реагировать на ситуацию и способностью держать удар, и
отвечать на него.
Тогда, двадцать лет назад, когда они взломали баланс Brotherhood,
стратегию делал "последний герой" Макс, но тактикой и реализацией заведовал
трезвомыслящий крепыш Коля. И тогда Макс оказался единственным кто решил
бросить все и уехать в другую страну, чтобы начать все с нуля. Шершень не
смог. Не смог оставить Люду и сбросить с себя ту кучу приземленно-бытовых
мелочей, несмотря ни на что составлявших значительную часть его жизни.
Сейчас они в чем-то поменялись ролями, и это становилось забавным для
обоих. Сейчас рисковать предстояло Шершню, а Диспетчеру - смотреть на это со
стороны.