"Юлиан Шульмейстер. Служители ада " - читать интересную книгу автора

Народном Собрании Западной Украины, которое должно решить будущее всех и
каждого.
Наступил ожидаемый день, на фабричном собрании начальник цеха Мончук
зачитывает Обращение ко всем избирателям Комитета по организации выборов в
Народное Собрание. "Кончилась непроглядная ночь, пала гнилая, враждебная
народу власть польских панов, взошло солнце над землями Западной
Украины..." - уже первые строки входят в сознание, как его и Наталкина
прошлая и настоящая жизнь. Что их ожидает? В Обращении сказано: "Коренной
вопрос, который должно решить Украинское Народное Собрание,- это вопрос о
характере будущей власти в Западной Украине. Будет ли она советской или
буржуазной...".
Он и Наталка на себе испытали, что означает буржуазная власть. Какова
будет Советская власть? Изменится форма собственности? К управлению краем,
его экономикой уже приходят новые люди. Каково будет положение человека в
обществе?
Мончук закончил читать Обращение, раскрыл свое сердце:
- Для нас, рабочих, нет вопроса: нужна ли Советская власть. Ну что мне
решать, если панам не требовалась моя голова и мои руки, только и слышал:
"Быдло, пся крев!". Прогнали панов, каждый рабочий стал нужным,
государственным человеком.
Рассуждает несколько примитивно, но верно. Верно ли? Это ведь не о
положении человека в обществе - о трудовых отношениях. Только ли? Где
кончаются трудовые отношения и где начинается участие в управлении
общественной и государственной жизнью? А о чем говорит рабочий-еврей Ефим
Рихтер? - вслушивается Краммер в выступление нового оратора.
- Всю предыдущую жизнь завидовал тем, у кого есть отечество, - с
горечью вспоминает Рихтер. - Теперь и у меня будет отечество - Советский
Союз...
Это уже не о трудовых отношениях - о положении в обществе и
государстве. Кто он такой, этот Рихтер? Когда слово просил, кто-то из
сидящих в зале удивленно вскрикнул: "Ефим-молчальник заговорил!" Теперь все
говорят, с Красной Армией во Львов вошло равноправие наций. В панской Польше
были капиталисты-евреи, но при антисемитских правителях не было и не могло
быть евреев - государственных деятелей. Гринус - директор завода, деятель
вновь зарождающейся государственной власти. А разве не о положении в
обществе толкует новый оратор - рано постаревшая и плохо одетая женщина?
- Год назад стала вдовой, с пятью детьми жила в бараке на
Персенковке, - рассказывает работница Мария Луцишин. - На всех детей
приходились одни отцовские сапоги, дохли с голоду, замерзали, не было денег
на уголь. Временное управление Львова дало трехкомнатную квартиру, выдало на
детей пособие - две тысячи рублей, я получила работу, обучают специальности.
Так как же мне не голосовать за Советскую власть!
Возвращается Краммер домой, судьбы Ивана Мончука, Ефима Рихтера, Марии
Луцишин сливаются с судьбами его и Наталки. Перемены в их жизни, наверное, и
есть вступление в новое советское общество. Исчезают сомнения, возникает
потребность излить свою душу, поделиться своими мыслями. Напишет статью,
может, кому-нибудь, таким же, как он, поможет разобраться в сомнениях,
идущих от дедов и прадедов, консервативных привычек и десятилетиями умело
насаждаемых взглядов.
Поужинал и сел за статью. Пишет об изменениях на фабриках Доцета, о