"Станислав Шуляк. Лука" - читать интересную книгу автора

эманациями живой прирученной природы. Вдалеке играли марш, это стройно
упражнялся какой-то неутомимый духовой оркестрик, состоявший все сплошь из
грудастых строгих музыкантов, всех с широкою ляжкой, затянутой в
однообразную военную штанину, в плоских фуражках, новых кителях с бисером
сверкающих пуговиц на груди и мягким ремнями, и, заслышав музыку, Лука сразу
же заторопился, заоглядывался, а увидев поблизости скамейку, так поскорее
сел на нее и усадил с собою рядом Деканово тело (совершенно еще по
странности неотличимое от живого). Это еще мальчишкой Лука шел по улице и
услышал марш, и продолжал себе идти как прежде, но на него тут же налетела
толпа, и стали толкать Луку, смеяться, дергать за волосы, насажали синяков и
ссадин, потом вообще повалили на землю и прошлись несколько раз прямо по
животу - оказалось, это строем шли военные. С тех пор, услышав марш, Лука
поскорее всегда искал скамейку и садился на нее, иногда даже с ногами,
чтобы, не дай Бог, не попасться снова под ноги военным.
Но сейчас Лука предполагал, что они с покойным Деканом сидят на простой
уличной скамейке, но оказалось, что здесь уже была парикмахерская. Причем,
он оказался внутри парикмахерской, и как-то так получилось, что Лука даже
пролез без очереди.
- Эй, эй, гражданин, - раздраженно окликнула Луку пухленькая
медоголосая дамочка, пришедшая в парикмахерскую, чтобы ей соорудили
какую-нибудь замысловатую архитектуру на голове. - Сейчас моя очередь! Какая
наглость!
- Да-да, - поддержал ее выступление дамочкин муж, находившийся тут же в
очереди, и даже привстал в кресле, зажавши под мышкой шляпу, которую прежде
держал на коленях. - Мы здесь уже два часа сидим, и никого, разумеется, не
собираемся пропускать.
- Ну зачем же вы так?! - неожиданно вступилась за Луку бойкая,
вихрастая парикмахерша, одетая в белый халат на левую сторону, и с застывшим
улыбчивым выражением на ее остроносом моложавом лице. - Видно же, что
молодой человек торопится. Почему же не войти в положение? Да разве стал бы
он так спешить, если бы не был с собакой?! Ей ведь не объяснишь, что здесь
очередь. А как мы будем стричь нашу славную собачку? Ути, какая славная
собаченька!..
- И еще с собаками ходят, - совсем уж напустилась на Луку семейная пара
и еще кое-кто самый горластый из очереди. - Здесь, между прочим, для людей
парикмахерская, а не для собак. Сюда и дети ходят!..
Так, пока мимо на улице громыхали военные, в парикмахерской
продолжались препирательства, в которых единственно не участвовал сам Лука,
но когда он осмотрел в зеркале свое одутловатое лицо и неухоженные упругие
щеки и стал поспешно сползать со скамейки, взваливая снова к себе на плечо
неподатливое Деканово тело, которое все здесь почему-то приняли за
скайтерьера, и бормоча, что он по ошибке оказался в парикмахерской и что ему
вовсе не нужно стричься, у Луки не осталось тогда никого заступников, даже
бойкая парикмахерша, обозлившись на Луку, заявила, что он в конце концов
может сам стричь свою собачонку, и под нестройный хор всеобщего осуждения
Луку выгнали из парикмахерской разве только что не пинками.
- Теперь трудно верить чему бы то ни было, - едва успокоившись,
размышлял Лука, стоя на перекрестке двух дорог. - И как бы мне сейчас могло
помочь мудрое Деканово указующее слово. И какой у него интеллигентный
язык...